Новая тенденция отчетливо отразилась на изучении сведений из обширного списка членов тайных обществ, представленного Е. П. Оболенским 21 января. В той его части, что касалась Союза благоденствия, имелось значительное количество новых имен. Однако никаких распоряжений о немедленном аресте или учреждении надзора за многочисленными вновь обнаруженными участниками конспиративных организаций уже не последовало[219].
Итак, первоначальным источником данных о составе ранних тайных обществ стали подробные показания видных деятелей декабристского союза Трубецкого, Оболенского, Пестеля, Бурцова, А. Н. Муравьева, Якушкина и некоторых других, нередко сопровождаемые обширными перечнями членов. Важнейшими с точки зрения выявления состава Союза благоденствия и других ранних тайных обществ нужно признать показания Трубецкого, Бурцова и Оболенского.
Бывшие члены Союза благоденствия, по распоряжению императора не вызывавшиеся в Комитет, образовали в ходе расследования особую категорию. Они фигурируют в документах следствия в составе двух списков: сводного списка, в основу которого легли главным образом показания И. Г. Бурцова («список 22-х»), и общего списка «отставших» членов Союза благоденствия (т. н. «список 42-х членов»; в действительности к концу следствия он насчитывал 60 имен[220]).
Особое значение для установления состава участников Союза благоденствия приобрели показания И. Г. Бурцова от 16 января – все вновь открытые им лица оказались членами Союза. В число 20 человек, названных Бурцовым, на которых обратило свое внимание следствие, вошли: П. П. Трубецкой, А. А. Скалон, А. А. Оленин, Римский-Корсаков (Бурцов не привел данные, какой именно), Голицын (офицер Преображенского полка), А. П. Полторацкий, Ф. И. Корф, А.Ф. Воейков, В. М. Бакунин, один из офицеров Егерского полка (А.И. Шляхтинский[221]), И. М. Юмин, В. Л. Лукашевич, Сурнин, Чумпалов, Алимской, А.Г. Великошапков, П. П. Каверин, Д. А. Давыдов, С.Е. Раич, П. Я. Чаадаев. К ним чиновники следствия добавили еще 2 человек: П. А Катенина и А. Н. Юрьева, которых впервые упомянул А.Н. Муравьев на первом допросе, записанном Левашевым не позднее 15 января, и в своих первых показаниях от 17 января[222]. Поэтому формулировка, встречающаяся в документах следствия (Бурцовым впервые названы 22 человека), не точна: в действительности на основе его показаний следствие получило только 14 вновь открытых участников Союза благоденствия: А. А. Скалон, А.А. Оленин, Римский-Корсаков, А. П. Полторацкий, Ф. И. Корф, А.Ф. Воейков, В. М. Бакунин, Сурнин, Чумпалов, Алимской, А. Г. Великошапков, П. П. Каверин, С. Е. Раич, П. Я. Чаадаев
