Правда, переговорили с ним перед отъездом на волнующую меня тему…
– Джеймс, погоди минутку, не уезжай. Завтра мы уже будем в Германии, а мне там нежелательно появляться…
– Почему?
– А ты не забыл о том, что я русский подданный? И совсем недавно мы воевали с немцами?
– Нет, не забыл. Но не понимаю твоей тревоги. Мало ли кто когда с кем воевал? Неужели ты настолько досадил кайзеру, что теперь тебе нельзя в Германии появляться?
– Именно так, мой дорогой друг, именно так! Досадил, да так досадил, что кайзер меня своим личным врагом объявил…
– Об этом ты мне не рассказывал…
– Да повода не было. И было бы чем хвастаться.
– Вот тут ты не прав. Как раз есть чем гордиться. Не каждого в личные враги кайзера записывают… А за что, кстати, записали? Или это военная тайна?
– Да никакой тайны нет. Газеты об этом в своё время много писали. Я о бомбардировке Рейхстага сейчас…
– О-о! Так ты и в этом поучаствовал? Хотя, понимаю. После всех твоих фокусов в небе Дублина вполне можно поверить и в разгромленное здание парламента! Только я не понимаю, чего ты всё-таки опасаешься? Тебя что, в лицо все знают?
– Вряд ли. Но и исключать подобную возможность нельзя. Мало ли…
– Я тебя понял… Погоди-ка, я сейчас, – и Джеймс потянулся за саквояжем, щёлкнул замочком и вытащил какую-то папку. Развязал тесьму, достал и быстро просмотрел тоненькую пачку документов. – Вот оно! На-ка, сам посмотри!
– Это что? – взял в руку протянутую бумагу.
– Читай, читай, – а вид-то у Джеймса, что у того кота, налопавшегося хозяйской сметаны и благополучно улизнувшего от заслуженного наказания.
– Давай-ка ты сам прочитай, – вернул ему листок. – Ты же знаешь, что я с вашей письменностью совершенно не дружу.
– Это твой документ, подтверждающий личность, – И всё веселье мигом слетело с лица моего товарища. Он выпрямился, строго посмотрел на меня, дождался, пока я не проникнусь важностью момента и торжественно отчеканил. – Из него следует, что ты в данный момент являешься подданным новообразованного государства Ирландия! Поздравляю, гражданин! И выполняешь сейчас вместе со мной важное поручение нашего правительства…
– Что? – я даже растерялся от таких слов. Взял листок, вчитался, то есть, всмотрелся в напечатанный на машинке чёткий текст. А ведь здесь мои имя и фамилия совершенно другие. Симус Грэйди… Так что если никто меня в лицо не узнает, то и опасаться нечего? Так получается?
– И потом, – отобрал у меня бумагу Джеймс, – Мы с Германией не воюем, а как бы даже наоборот, будем выступать союзниками против Англии. Да и у вас война вроде бы как давно закончилась…
