Квартира была удобной, все что нужно — под рукой, но даже спустя десять месяцев ей все еще казалось, что она по-прежнему в процессе переезда. На самом деле она нигде не чувствовала себя дома. По-настоящему важно ей было постоянно ощущать одиночество и предсказуемость самостоятельной жизни. Мысль о том, чтобы разделять существование с кем-то еще, пусть на короткое время, внушала отвращение. Ей не нужно было, чтобы кто-то волновался о том, что с ней происходит, задавал вопросы, как прошел ее день, или просто наполнял пространство своим присутствием. Ей было хорошо и без этого.
Джейсона удивляло отсутствие в ее квартире каких-то личных безделушек. Ему хотелось больше узнать о ней, и он как-то сказал, что в комнатах ничего не говорит о ней, как если бы это был номер отеля. Сама она не видела в этом ничего плохого. Услышав фразу, что «здесь не хватает уюта», она подумала, что он имел в виду отсутствие ярких тонов, беспорядка и вороха ненужных вещей. Она пыталась объяснить ему, что не любит яркие тона и все эти вещички, которые для нее ровным счетом ничего не значат. Она не хотела видеть вокруг себя ничего связанного с прошлым. И намеренно избавлялась от вещей, которые цепляли бы струны ее души всякий раз, когда на них натыкается взгляд. Джейсон этого не понимал, как и многого другого.
Ева включила свет и принялась расшнуровывать грязные ботинки. Поставив их в раковину на кухне, чтобы позже помыть, сняла промокшую одежду и осталась в одном белье. Мокрые вещи она повесила сушиться на стулья рядом с батареей в гостиной.
В какой-то момент она вдруг ощутила присутствие Джейсона. Еще каких-то десять дней назад он был здесь. Расположился на диване в гостиной, согревая в ладонях бокал красного вина, и обсуждал с ней детали дела, которое они вели. Работа — единственное, что их связывало, хотя, возможно, утверждать так было бы не совсем справедливо. То, что началось как простое развлечение, каким-то образом переросло в нечто большее, во всяком случае, с его стороны. За то короткое время, что они встречались, Ева изо всех сил старалась не сближаться с Джейсоном, держать его на расстоянии, и все-таки какая-то крошечная его часть, видимо, нашла лазейку в ее душу.
Смерть играет в хитрые игры с сознанием. Ева не любила Джейсона, и тем не менее тяжесть потери — такой внезапной, такой жестокой — пробудила в ней самые разные воспоминания, от которых было не по себе. Без всякой причины она вдруг начинала слышать его голос, в памяти всплывали обрывки разговоров, в голове прокручивались яркие картинки. Она жалела, что его больше нет.
