— Тогда для чего вы здесь? — Она махнула одетой в кожаную перчатку рукой. — Какой смысл заново ворошить все это?
— Я просто кое-что проверяю, вот и все.
— Но вы считаете, что он невиновен, не так ли?
— Нет. Я не пришла еще ни к какому выводу.
Салли не сводила с нее глаз.
— Однако вы ищете доказательства его невиновности, так? Если да, то вы, безусловно, их здесь не найдете.
— Может быть, не найду. Я конкретно ничего не ищу. Я просто стараюсь быть непредвзятой.
И снова выражение лица Салли выдало ее готовность серьезно препираться. Но в конце концов, подумала Ева, она ничего не должна Салли Майклс, и у нее не было никакого желания обсуждать что-то с ней, стоя на ступеньках крыльца, не говоря уже о том, чтобы вступить в спор с этой странной дамой. Другое дело, почему все же Салли это было так важно?
Ева услышала звук подъезжающего автомобиля и обернулась. За «мини купером» Салли остановился черный «ауди».
— Так и не создавайте нам проблем! — резко сказала Салли. — Нам их в прошлый раз хватило.
Не дожидаясь ответа, она прошла мимо Евы и спустилась вниз как раз в тот момент, когда из «ауди» вышел Гэвин. Едва удостоив его кивком, Салли села в свою машину и укатила на большой скорости.
— Вижу, ты познакомилась с моей тещей, — сказал он с усмешкой, поднимаясь туда, где стояла Ева. — Я застал ее в тот момент, когда она тебе хамила?
— В принципе, она предупредила меня, чтобы я не лезла не в свои дела. Она уверена, что Шон Фаррелл виновен и что я явилась сюда, чтобы баламутить воду.
— Во многих смыслах, — сказал он, продолжая широко улыбаться. — Хороших, я имею в виду. Не обращай внимания на нее. Она по большей части витает в облаках.
— Мне показалось, что она очень эмоционально относится ко всей этой истории.
Гэвин задумчиво кивнул:
— Салли преисполнена лучших побуждений, но она так и не смогла оправиться от шока после смерти Тима и всего, что за этим последовало. Труп Джейн обнаружили почти сразу же, и она была страшно возмущена тем, что ее допрашивали. Полицейские и прочая публика шлялись по поместью, в то время как она пыталась скорбеть. Думаю, она не в состоянии еще раз пройти через все это.
Если только это, то Ева вполне сочувствовала Салли. И все-таки что-то тут не так. Возможно, она и в самом деле жестокосердна, но ведь прошло десять лет. Почему события тех дней до сих пор не поросли быльем? Сколько людей предпочли бы, чтобы ни в чем не повинный человек продолжал гнить в тюрьме, — если Фаррелл действительно невиновен, — чем снова разворошить прошлое? Джейн, в конце концов, не дочь Салли.
