Андрей вдруг заметил, как в глазах оружейника отчетливо отразился страх. Хоть старик и пытался его скрыть, но это ему плохо давалось.
— Забирай карабин и уходи, — тем не менее, спокойным голосом произнес он. Но неожиданный переход на «ты» выдавал сильное волнение. — Я навсегда тебя забуду, как страшный сон. И платы не возьму. Только не принимай опрометчивых решений.
Вольф торжествовал. Он не ошибся, почувствовав в Сайманде влияние стоящей за ним могущественной Гильдии. Только какой смысл им держать лавку в таком захолустье, как Тиартог? Разве что в качестве стратегического запаса. Или же… Андрей когда-то слышал про секретные полигоны, на которых оружейники испытывали в реальных условиях свои товары. Как раз речь шла о подобных планетах, где нет влияния Федерации, где не действуют ее законы и местная политическая обстановка крайне нестабильна. Но Гильдия, какой бы влиятельной она не являлась, не имела не единого шанса пойти против Лиги. И старик Сайманд, едва разглядев в искушенном покупателе специалиста-стронгера, сразу осознал серьезную угрозу как Тиартогу, так и себе: некоторое время назад включился незримый таймер, который с упорной необратимостью принялся отсчитывать последние дни этого мира. Впрочем, оружейник ничего уже не увидит.
— Ты должен меня понять, — тем временем произнес Вольф. Его голос был холоднее стали. — Просто каждый выполняет свою работу. И ты оказался не в то время, ни в том месте. Ничего личного.
Едва сказав последнее слово, стронгер быстрым движением вскинул карабин и выстрелил. Продавец даже не пытался сопротивляться. Когда заряд плазмы разорвал его старческое тело пополам, ни один мускул не успел дрогнуть на изрезанном глубокими морщинами лице. Даже глаза оставались открытыми. Оружейник продолжал смотреть на своего убийцу, будучи уже мертвым, сквозь пожирающее его плоть раскаленное пламя.
Не обращая внимания на сизый вонючий дым, наполнивший помещение, Андрей подошел к письменному столу и быстро пробежался взглядом по лежащим на нем предметам. Толстая книга, в которой оружейник недавно делал записи, имела на обложке выведенную жирным шрифтом надпись на языке Старого Союза: «Каталог Новой эры». Надпись для Андрея ничего не значила. Однако торчащая сбоку закладка заставила стронгера открыть помеченную оружейником страницу. Листы книги были сделаны из прочного износостойкого пластика и все исписаны мелким каллиграфически правильным почерком. Причем писал автор на двух языках — общегалактическом и Старого Союза. Вольф так и не понял, зачем это нужно. Но смысл написанного заинтересовал его гораздо сильнее домыслов о двуязычии.
