Когда Гектора освободили от скафандра, он был счастлив и не испытывал ни малейшего недомогания. Наоборот, очутившись на твердой почве, он словно опьянел. Сделав несколько уморительных прыжков, наш шимпанзе бросился к лесу, взлетел на дерево и помчался дальше, перепрыгивая с ветки на ветку. Вскоре он затерялся в листве и исчез, несмотря на все наши призывные жесты.
Тогда мы тоже сняли скафандры, чтобы свободнее переговариваться. Звуки наших голосов почему-то смутили нас; не без робости обошли мы вокруг нашего космического катера, не осмеливаясь от него удаляться.
Было совершенно очевидно, что мы очутились на планете, которая могла бы быть сестрой-двойняшкой нашей Земли. Здесь существовала жизнь. Растительное царство было особенно пышным: отдельные деревья достигали в высоту более сорока метров. А вскоре мы заметили и первых представителей царства животных: крупные черные птицы парили в небе, словно наши коршуны, а другие, помельче, весьма похожие на попугаев, с писком гонялись друг за другом. Как я уже сказал, еще до посадки мы обнаружили признаки цивилизации. Разумные существа — мы пока не осмеливались называть их людьми — изменили облик планеты. Однако здесь, вокруг нас, лес казался необитаемым. Впрочем, в этом не было ничего удивительного: если бы мы случайно свалились с неба где-нибудь в сердце азиатских джунглей, нас бы тоже поразили дикость и безлюдье.
Прежде чем что-либо предпринимать, нам хотелось дать планете имя, и мы назвали ее Сорора[1] — за поразительное сходство с Землей.
После этого решено было, не теряя времени, приступить к разведке, и вот мы все трое двинулись в глубь леса по своего рода естественной тропке. Я и Артур Левэн были вооружены карабинами. Что же касается профессора, то он с презрением относился к любому оружию, кроме интеллектуального. Мы шагали удивительно легко и быстро, но вовсе не потому, что сила тяготения была здесь меньше, — даже в этом Сорора ничем не отличалась от Земли, — просто, обретя нормальный вес после чуть ли не удвоенного, к которому мы привыкли на корабле, мы готовы были прыгать и скакать как козлята.
Мы продвигались цепочкой, друг за другом, окликая время от времени Гектора, но тот по-прежнему не появлялся. Вдруг Левэн — он шел впереди — остановился и подал нам знак, чтобы мы прислушались. Действительно, откуда-то доносились звуки, похожие на шум водопада. Мы двинулись в этом направлении, и вскоре шум падающих струй сделался явственнее и громче. Это действительно оказался водопад. Завидев его, мы все трое поразились красоте зрелища, которым нас встречала Сорора. С вершины скалистого обрыва срывался чистый, прозрачный, как наши горные ключи, поток, многометровым каскадом устремлялся вниз по склону и разбивался о камни в середине небольшого озерца, поверхность которого горела и переливалась всеми цветами радуги, отражая свет гигантской Бетельгейзе, достигшей к тому времени зенита.
