. Английский посол не имел, по-видимому, соответствующих полномочий и постарался уйти от ответа. Он лишь проинформировал советского лидера о своей беседе с афганским послом в Москве по поводу немцев. По словам Р. С. Криппса, афганский дипломат сообщил, что, кроме немецкой миссии в Кабуле, в Афганистане немцев нет. По мнению Р. С. Криппса, для того чтобы прояснить ситуацию, В. М. Молотову следовало бы сделать соответствующее представление в адрес афганской дипмиссии в Москве. Криппс также обещал Сталину немедленно связаться с английским посланником в Кабуле и выяснить вопрос о немцах. В ходе переговоров Р. С. Криппс демонстрировал преувеличенную осторожность при обсуждении афганского вопроса. Такое свое поведение Криппс объяснял тем, что лично сам он не мог давать какие-либо указания, т. к. это выходило за сферу его деятельности. Все инструкции, продолжал английский дипломат, должны были идти через Лондон, где они согласовывались с английским правительством. Тем не менее Криппс выразил готовность связаться со своим правительством по вопросу о принятии мер в Афганистане, если имеется такая опасность
[76].
10 июля 1941 г. Р. С. Криппс известил И. В. Сталина о том, что он информировал Лондон и просил рассмотреть поставленный Сталиным вопрос о совместных действиях в Афганистане. Однако в действительности английский посол не спешил прояснить ситуацию по Афганистану и медлил выходить на контакт с британской миссией в Кабуле. Р. С. Криппсу пришлось повторно давать обещание И. В. Сталину непременно связаться с английским посланником в Кабуле. Для пущей убедительности Р. С. Криппс заявил, что «если надо будет, то он согласует со своим правительством вопрос о совместных действиях английского и советского правительств»[77]. Очевидно, на тот момент такой надобности, по мнению английского посла, еще не возникло.
Совместные действия на афганском плацдарме, намеченные представителями СССР и Великобритании в ходе переговоров в Кремле, сдерживались неопределенностью союзнических обязательств. Хотя 8 июля 1941 г. премьер-министр У. Черчилль направил И. В. Сталину личное послание с тем, чтобы разрядить обстановку на переговорах при обсуждении вопросов советско-британского сотрудничества. В этом документе глава английского кабинета особо подчеркивал: «Мы сделаем все, чтобы помочь Вам, поскольку это позволяет время, географические условия и наши растущие ресурсы. Чем дольше будет продолжаться война, тем большую помощь мы сможем предоставить»
