Почти все современные анархисты с этим согласны, за исключением того, что большинство из них не принадлежат к остаткам промышленного пролетариата,
283 и большинство не думает, что анархизм имеет какое-либо особое отношение к рабочему классу как к привилегированной революционной силе. Конечно, рабочие так не думают. Анархизм ведь предназначен не только для эксплуатируемых. Он для всех подавленных и для всех свободных духом. Все анархисты, в отличие от большинства марксистов, отвергают политические партии. Они не ходят вокруг
того самого старого мешка с тряпками.
В своём недавнем памфлете «Оккупай» Хомский, возможно, из-за того, что старики (вроде него и меня) склонны к болтливости, наконец, ясно дал понять, что он против революции: «Чтобы революция была осмысленной, необходимо значительное большинство населения, которое признаёт или считает, что дальнейшие реформы невозможны в существующих институциональных рамках. А здесь ничего подобного нет, даже отдалённо».284 Так что, конечно, Хомский будет безразличен к анархистам вроде Рудольфа Рокера (последний серьёзный мыслитель и проч.), которые возражают против голосования на том основании, что участие в правительстве ставит под угрозу анархизм – анархизм, рассматриваемый как принципиальный отказ от власти, и анархизм, рассматриваемый как революционный. Революционная деятельность обречена: «есть ли в группе люди, для которых разница между 49% и 51% – это разница между добром и злом? Или кто потребует всенародного референдума, чтобы решить вопрос о восстании?»285
Я не могу подумать о многих «осмысленных» революциях – я не уверен, что могу подумать даже об одной революции, – которые могли бы удовлетворить критерию Хомского. Ни об английской, ни об американской, ни о французской революции (о любой французской революции), не говоря уже о других. «Осмысленная революция» – ещё одно душное, расплывчатое и бессмысленное выражение, вроде «органического сообщества». А каков пример бессмысленной революции? Считается, что Хомский – человек с острым как бритва умом, но когда он выходит за рамки лингвистики и журналистских расследований, его ум превращается в кашу, при этом рот, к сожалению, не закрывается.
Даже если бы сейчас существовало значительное революционное большинство, Хомский не стал бы его частью, потому что он считает, что мы не приблизились к пределам того, что может осуществить реформа.286 И он всегда может продолжать говорить это – всегда любой человек может продолжать говорить это, – что бы ни случилось, пока продолжается избирательный фарс. Если глобальное потепление растопит ледяные шапки и затопит прибрежные города, хорошее правительство – возможно, с лесбиянкой-эскимосом в качестве президента – всегда может принять программу по посадке цитрусовых рощ на Аляске (опять же, субсидирование фермерских хозяйств). Также ещё одна помощь…
