считал демократию частью этого синтеза. Он считал демократию по своей сути государственнической, антисоциалистической и антилиберальной. Рокер был прав. Хомский неправ. Хомский всегда неправ.
Ноам Хомский, Образцовый Гражданин
Профессор Хомский утверждает: «Если вы действуете в нарушение норм сообщества, у вас должны быть довольно веские причины» (239). Если вы правы, а сообщество ошибается, разве это не серьёзная причина? Что может быть более веской причиной? Генри Торо так думал. Альберт Парсонс так думал. Но весь вопрос здесь в предположении Хомского, что государственный закон воплощает в себе нормы сообщества. Он ясно даёт понять, что под общественными нормами он подразумевает законы государства. Вам даже не нужно быть анархистом, чтобы заметить, что некоторые законы не кодифицируют общественные нормы, а некоторые такие нормы на самом деле незаконны. Он хвастается, что останавливается на красный свет даже в 3 часа ночи, когда поблизости нет пешеходов или других автомобилистов (239). При таких обстоятельствах проехать на красный свет – преступление без потерпевших. Но для Хомского, который уважает закон, не может быть такого понятия, как преступление без потерпевших.
Он не шутит насчёт красного светофора, о чём свидетельствует анекдот, рассказанный одним из его поклонников, Джеем Парини. Они шли по дороге и подошли к перекрёстку:
свет был красным, но – как это часто бывает в Вермонте – машин не было. Я начал беспечно переходить перекресток, но внезапно понял, что Хомский отказался идти на красный. Немного смутившись, я вернулся, чтобы подождать с ним у обочины, пока не загорится зелёный свет. Позже мне пришло в голову, что это был не такой уж незначительный жест с его стороны. Это человек, глубоко приверженный закону, порядку – представлению о мире, в котором человеческая свобода действует в контексте рационально согласованных ограничений.266
Несомненно, это было ещё одно преступление без потерпевших.267
Как Хомский в настоящее время, я когда-то жил в пригороде Бостона, хотя его район (Лексингтон) предназначен для богатых людей, а мой (Уотертаун) – для рабочего класса. Общепринятой нормой в окрестностях Бостона является, что после смены цвета светофора на красный, первые четыре или пять автомобилей едут на красный свет. Как пожизненный пешеход, я не одобряю этот обычай, но он существует. Общественные нормы часто отличаются от законов государства. Чтобы знать это, необязательно быть анархистом, но Хомский этого не знает. Ноам Хомский многого не знает о реальной жизни.
