Чтобы каждая этническая группа чувствовала себя ни в чем не ущемленной, все разговорные языки пользуются равными правами, ни один из них не имеет привилегированного статуса — ни в административной области, ни в повседневной жизни.
Другой срочной задачей, которую атакует новая власть, является быстрое продвижение на руководящие посты в партии и в государстве национальных кадров. Для того чтобы принятые решения проводились в жизнь, чтобы бывшие колонизованные почувствовали себя хозяевами своей судьбы, необходимо создать действительно «революционный и национальный» государственный аппарат. Ибо, писал Ленин в 1922 году, «мы называем своим аппарат, который на самом деле насквозь еще чужд нам и представляет из себя буржуазную и царскую мешанину, переделать которую в пять лет при отсутствии помощи от других стран и при преобладании «занятий» военных и борьбы с голодом не было никакой возможности»[28]. Из России и других мест прибывают сюда опытные активисты, в задачу которых не входит руководить местными кадрами, но помочь им решать политические задачи и организационные вопросы.
Подготовка, а затем и проведение национально-государственного размежевания сыграет роль ускорителя — как образования нового государственного аппарата, так и его все большей национальной окраски. В 1923 и 1924 годах представительство национальных кадров в административных органах Узбекской республики вырастает, таким образом, с 17 до 23 процентов в центральных управленческих органах и с 25 до 43 процентов в администрации областного масштаба. Оно достигает 90 процентов в районных органах управления.
Новые власти с осторожностью приступают к организации современного судебного аппарата. В большинстве деревень люди еще не готовы к его замене судьями, применяющими новый гражданский кодекс. Даже в рядах самих коммунистов насчитывается множество верующих (44 процента в Бухарской коммунистической партии в 1921 году), и нет уверенности в том, что они по доброй воле примут такую фундаментальную перемену. Поэтому исламские суды будут продолжать функционировать параллельно с советскими судами. «Люди будут сравнивать и решать», — звучит ответ тем, кто выражает удивление и нетерпение. И действительно, люди очень быстро делают свой выбор. Какая система лучше? В судах, действующих под сенью «красной звезды», не нужно давать никакого «бакшиша», не нужно бояться никакого фаворитизма — по причине принадлежности к тому или иному клану или племени — и практически не нужно платить судебных издержек. Спустя несколько лет система гражданского судопроизводства расширяется еще больше, и суды шариата приходят в полный упадок и постепенно исчезают, а некоторые кади получают «новую квалификацию» в советских судах.
