Свен с радостью согласился. Ведь от Баку недалеко и до Азии. И Гедин торжествовал. Хотя он и знал, что семь долгих месяцев придется прожить в Баку, прежде чем он сумеет переступить заповедный порог Азии — мечты его жизни.
Отбыв срок своего добровольного мученичества, как Гедин называл семь месяцев жизни в Баку, Гедин решил, наконец, отправиться в путь.
Ранней весной в сопровождении молодого татарина Баки-хана отправился он в Азию. Весь багаж путешественников заключался в двух сменах белья, теплой куртке и сумке через плечо. А в сумке находились револьвер, тетрадь для заметок и рисунков и две географические карты.
Деньги, которые были у них, они разделили пополам и зашили в пояса. Татарин на всякий случай прихватил еще кинжал и ружье с серебряным украшением.
Чтобы добраться до знаменитых пустынь, им предстояло пройти много сотен километров. Предприятие это было очень рискованное, почти невыполнимое. Но их окрыляли юность и надежды, и с ними они пустились в путь. Они были более уверены в себе, чем иная вооруженная и снаряженная специально для такого путешествия экспедиция.
Переправившись на судне через Каспийское море, друзья высадились на азиатском берегу и, не дав себе ни времени; ни сроку для отдыха, немедленно отправились в путь.
Выбрав двух крепких, небольших лошадок и подвязав свой скромный багаж к седлам, они двинулись в путь. Начало путешествия было легким и приятным. Дорога шла по густым лесам, по благоухающим оливковым рощам. Друзья, сидя на лошадках, радовались тому, что все так благоприятно складывается. Но это было только начало и — увы! — очень кратковременное! Вскоре друзья вступили в горную область Эльбурс.
Переночевав в небольшой горной деревушке, юноши, проснувшись поутру, увидели, что все кругом покрыто снегом, выпавшим, очевидно, за ночь. После оливковых рощ путешествие по снегу не очень-то улыбалось юношам, но они были готовы ко всему, и это первое предостережение природы их не очень-то испугало. Переменив лошадей, они пустились в путь.
Снег бесшумно падал большими хлопьями. В долине он таял, чуть прикасаясь к земле и платью. Выше же на открытых местах, где холодный ветер гулял на просторе, снег замерзал. Платье путников скоро превратилось в ледяной панцырь, сковывавший движения путешественников.
Как менее привыкший, Свен первый почувствовал, что примерзает к седлу. Руки у него закоченели до того, что он должен был выпустить поводья, а вдобавок ко всему мятель стала засыпать глаза и ледяными сосульками резать лицо.
