Рим: история города | страница 19
С самого начала политика в Риме была грязным делом, как бы высоко ни ставили ее Катон, позднее Цицерон и облагородивший ее творцов французский художник Жак Луи Давид. Об извращении моральных ценностей свидетельствует одобрительное отношение к мифу об изнасиловании всего женского населения области — вспомните Ромула и Рема, похищающих сабинянок. Как образованные, тонко чувствующие римляне терпели гладиаторские бои, остается загадкой даже для современных ученых. Цицерон находил эти зрелища вульгарными и скорее скучными, нежели ужасными, но стоит вспомнить, что его прозвище — Туллий — на латыни означает канализационную трубу.
Послевоенная политика Италии напоминала иногда ту самую канализацию. Но переворот, последовавший за дискредитацией христианско-демократических и социалистических лидеров, и появление в 1990-х годах новых политических сил прочистили затор в пресловутой трубе. Политические традиции объединенного итальянского государства трудно оценить. Они сравнительно новы — сформировались в 1870 году, с падением папского Рима, а затем — в 1946 году после основания республики. Главная концепция, присущая каждому строю (за исключением фашистского периода), — трансформизм, постоянные перемены.
Трансформизм мог бы стать политическим выходом для государства, обладающего разнообразием авторитетных политических партий. Чтобы с небольшим преимуществом удерживать на плаву правительство и официальную коалицию, необходимо постоянно превращать оппозицию в союзников. Циник может счесть это за доказательство максимы, будто мудрость политики заключается в знании, кто сколько стоит. Фашисты — исключение: они знали только собственную цену. Политики, выросшие из движения Сопротивления Второй мировой войны, видоизменили трансформизм, автором которого был Агостино Депретис (премьер-министр в 1876–1887 гг.). В Италии сменилось самое большое количество правительств при наименьшем числе политиков. В 1960-х годах это были христианские демократы с социалистами, а затем, десятью годами позже, произошел еще более странный союз — с коммунистами. Наивно было бы полагать, что такая система не склонна к злоупотреблениям. Итальянцев, в особенности римлян, в наивности не заподозришь. Надо платить справедливую цену, а она взлетела слишком высоко.
По современному мосту Понте Палатин движется транспортный поток с пьяццы Бокка делла Верита в направлении Трастевере. Перегнитесь через балюстраду: вы сможете разглядеть (при условии, что уровень воды в реке понижен) выходное отверстие Клоаки Максима, огромного республиканского водостока. Будьте осторожны, не выскакивайте стремительно на дорогу, взволновавшись оттого, что увидели античное инженерное чудо: одностороннее движение на мосту, по прихоти судьбы, левостороннее. Интерес к водостоку заставит заметить, что автомобилисты в Риме порой перенимают англосаксонские порядки.
