Тувинские народные сказки | страница 38

— Я, кажется, долго спал, — сказал богатырь и встал на ноги. Друзья, вспоминая хорошее, смеялись, вспоминая плохое, плакали.

— Жив ли мой отважный конь Хан-Шилги? — спросил богатырь. — А может, он мертв? У кого есть волшебство, чтобы его оживить?

Мальчик, который слышал шум из далекого далека, приложил ухо к земле и сказал:

— Конь Хан-Шилги жив. На нем звенит узда, украшенная серебром. Он бежит сюда.

Скоро друзья Хан-Хулюка привели к нему его отважного коня.

— Мы хотим помочь тебе, наш друг, расправиться с твоими врагами, которые бросили тебя в пропасть и угнали твой скот, — сказали они.

— Нет, друзья, — сказал богатырь. — Я был мертвый — вы меня спасли, оживили, погасший мой огонь вновь зажгли. Спасибо вам! Вы знаете, что такое настоящая дружба. А с врагами я расправлюсь сам.

Его друзья разошлись. Богатырь натянул тугой лук — попробовал свою силу — и увидел, что стал сильнее прежнего. А конь его Хан-Шилги так отдохнул, стал таким здоровым и жирным, что резвился, как жеребенок. Хан-Хулюк сел на Хан-Шилги, взобрался на вершину своей тайги и начал думать думы, которые никогда раньше не думал. И поехал по следам своего врага, грабителя Алдай-Мергена. Он въехал в аал и вошел в большую белую юрту. Из-за сундуков выглядывал испуганный Алдай-Мерген. Руки-ноги его тряслись.

— Что ты хочешь — сталь-железо или жирный кулак? Что с тобой сделать, кулугур? — громко спросил богатырь.

— У меня нет слов, чтобы ответить тебе, Хан-Хулюк. Делай со мной что хочешь, могучий, бессмертный Хан-Хулюк!

Богатырь Хан-Хулюк схватил Алдай-Мергена и так его встряхнул, а потом так ударил о землю, что не осталось даже кости, которую могла бы пожевать корова, не осталось даже капли крови, которую могла бы лизнуть лисица.

И он пошел в соседнюю юрту, к жене Сай-Куу.

— Что ты хочешь — семь белых сабель или семь молодых кобылиц?

— Семь молодых кобылиц лучше, — сказала жена Сай-Куу. — Это же скот!

Хан-Хулюк привязал ее к кобылицам и пустил в степь.

А потом погнал свой скот на старое стойбище, к родным скалам Чангыс-Хая и Чавыс-Хая. Он женился на Алдын-Хува-красавице и на свадьбу позвал всех своих друзей.

На холме он поставил юрту, в ровной степи пас скот. Молодец из молодцов, удалец из удальцов, богатырь из богатырей, бесстрашный Хан-Хулюк жил в мире и согласии со всеми. Пока он жил, удлинились овраги, углубились лощины.

Раньше раннего, древнее древнего это было. Рога барана тогда сгнивали и падали, в рогах козла заводились черви, и рога отваливались.