В Неаполе Ванини изучает астрономию. Эти занятия позволили ему впоследствии создать своеобразные астрологические теории. Об этом подробнее мы будем говорить ниже.
Объясняя явления природы и закономерности развития человеческого общества естественными причинами, Ванини в то же время стремится познать положения теологии. Очевидно, для более тщательного изучения теологии он решил вступить в орден кармелитов, где принял монашеское имя Габриеле. Можно полагать, что он сделал это по примеру своих римских учителей Арготти и Баккони, принадлежавших к этому ордену. Вступление в орден не противоречило его аверроистским убеждениям, и в тиши монастырских келий остается он человеком науки. В распоряжении Ванини оказались теперь богатые библиотеки ордена Правда, не всегда в кельях можно было спокойно предаваться чтению богословских книг Многие монастыри давали приют разбойникам, да и сами монахи и студенты монастырских школ были вооружены ножами и нередко пускали их в ход
Для учащихся монастырских школ вход в монастырь и выход из монастыря были обычно свободными От студентов монастырской школы требовалось лишь усердие в занятиях богословием им разрешалось читать любую богословскую книгу, заниматься и днем и ночью, даже во время церковной службы, за исключением воскресных дней и больших праздников В монастырских школах студенты могли читать также авторов античности и Возрождения, — это разрешалось в целях усовершенствования в латыни Очевидно, находясь в монастыре, Ванини изучил греческий и древнееврейский языки (без знания трех древних языков с конца XVI в не допускали к получению докторской степени) Изучив гражданское и ка ионическое право, Ванини 6 июня 1606 г сдал экзамены и получил звание доктора юриспруденции Одновременно по окончании занятий теологией он был рукоположен в сан священника. Обладая широкими познаниями и незаурядным ораторским даром, Ванини становится проповедником Иезуит Дюран говорит, что это были не проповеди монаха-еретика, наполненные рассказами о различных чудесах, а хорошо подготовленные беседы, насыщенные «своего рода субстанцией правды», заимствованной у Аверроэса. «Не похоже было, — говорит Дюран, — что он был очень доволен (богословскими) книгами, так как он не упускал случая нанести зубодробительный удар по схоластам».
Чем больше Ванини узнавал, тем сильнее жаждал он новых знаний. Он преклонялся перед наукой, называя ее «священной, святой премудростью», — эпитет, который применялся тогда лишь по отношению к римской церкви Его даже пугала беспредельность науки «Меня с одной стороны толкает вперед любовь к знаниям, с другой — меня удерживает величественность задачи»
