Перед приходом англичан небольшая группа кочевников доробо, остатки ранее значительного племени, охотников и собирателей, покинула леса. Это племя, подобно лиангулу в Восточной Кении, озадачивает науку. Полагают, что оно не относится к бантуязычным народам и в настоящее время смешалось с соседними племенами, заимствовав их языки. Некоторые исследователи считают их даже носителями древней бушменской культуры, следы которой мало сохранились. Рассматриваемая группа рискует утратить свою индивидуальность, поскольку очень энергичное Управление охотничьего хозяйства лишает ее законных прав на традиционные охотничьи угодья.
Со времени движения May-May>2 на склонах гор остались следы: воронки от бомб, либо прикрытые яркой зеленью, либо заполненные водой, куда на водопой приходят звери и где купаются птицы; искривленные и покореженные при бомбежках деревья. Но этот ущерб незначителен по сравнению с тем, который могли бы нанести стихийные бедствия. Природа — как занавес на сцене жизни: там, где возможно, она прячет изъяны под травостоем и заслоняет их зеленым пологом деревьев, ветер заметает, а дождь смывает следы. Гиены уносят гниющие останки; на зеленом мху не видно костей, пробуждающих воспоминания о прошлом, в частности о бурных событиях тридцатилетней давности.
Движение и восстание May-May вспыхнуло из-за прав на землю в стране кикуйю — народа, ставшего символом национального самосознания и достоинства.
Когда англичане пришли в Кению (в 80-х годах прошлого столетия) и когда поток переселенцев в текущем столетии увеличился, страна кикуйю из-за эпидемий, болезней скота и голода была очень слабо населена и пришельцы, осевшие на этой земле, стали говорить, что она «никогда» не использовалась местным населением. Они не хотели признавать, что кикуйю на протяжении многих лет выработали свою систему землевладения, которая во многом напоминала европейскую. Во время войн земля мало обрабатывалась, но это вовсе не означало, что она никому не принадлежала. Они должны были исходить из того, что земля в Африке находится в собственности какого-либо племени, а не руководствоваться своими понятиями о праве владения.
Когда в Кении завершилось установление колониального господства, администрация стала претендовать на так называемые свободные земли, поступавшие в продажу или дешево сдававшиеся в аренду лицам, которых поощряли селиться на них и которые вскоре поняли, насколько плодородны осваиваемые ими земли. Белые поселенцы осваивали высокие плато, создавая крупные хозяйства с образцовым растениеводством и животноводством. Англичане всячески рекламировали жизнь в этих хозяйствах, созданных на отнятых у местного населения землях. Истины ради надо добавить, что британский колониализм нигде не угнетал местное население так сильно, как в Кении. Европейцы широко расселились по стране, и многие, лишенные земель кикуйю были вынуждены наниматься в сельскохозяйственные рабочие. Из них за короткое время сформировался недовольный своим положением сельский пролетариат.
