А запах становился все ближе, пронизывал все вокруг. Запах дезинфицирующего средства, запах больницы. Да. «Я опять в больнице, — подумал он. — Точно».
— Как ты не понимаешь, так больше не может продолжаться, — кричал кто-то. — На этот раз повезло, а что потом? Мы едва успели.
Это голос Мартины из службы опеки. С кем она говорит?
— Но я… я… — всхлипывал кто-то.
— Что «я»? Это твоя ответственность, Вера. Ты мать, ты должна о нем заботиться.
Они в его палате. Голоса становятся тише, наверное, чтобы не разбудить его, а может, они думают, что он ничего не слышит. Он может представить их обеих и с закрытыми глазами. Вера в короткой юбке, на высоких каблуках, она ужасно хочет закурить и потому обкусывает кутикулу. У нее длинные накрашенные ногти. Волосы Мартины собраны в хвост, она смотрит на Веру снизу вверх, на ней кеды, и поэтому она ниже, и хотя она сильно моложе Веры, говорит с ней так, словно его мать — нашкодившая девчонка.
— Я не знала, что все так плохо, — оправдывается, всхлипывая, Вера.
— А что ты думала, у него две дырки в черепе!
«Два разряда молнии…»
Мальчик запомнил этот голос, этот смех, долетевший до подвала, и запах крови. Его крови.
— Он никогда его не обижал, говорил, что он ему как сын. Даже в зоопарк водил.
— Вера, ну как ты можешь быть такой наивной? Или ты просто тупая?
Он никогда еще не слышал, чтобы Мартина ругалась. Обычно она такая милая и всегда улыбается.
— Откуда мне было знать? Я пришла домой, он спал у себя в комнате. Он перебинтовал мальчишке голову, а мне сказал, что тот упал с лестницы.
— Он не спал, Вера. Он был в коме.
Вера расплакалась.
«Видишь, что ты натворил? Ты сам во всем виноват».
«Но я не падал с лестницы», — хотел возразить он.
— Нет, я не верю.
Настроение Веры всегда менялось внезапно. Теперь она строила из себя обиженную.
— Во что ты не веришь?
— Микки не мог! Уж я его знаю, он на такое не способен.
— Почему ты его защищаешь? Да он чуть не убил твоего сына!
— Он нас любит!
— Мне дела нет до того, с кем ты спишь, — резко сказала Мартина. — Но если твой сожитель от скуки решил проверить, насколько крепкий череп у твоего шестилетнего сына, ты как минимум должна на него заявить.
«Иди сюда, дружок, мы с тобой немного поиграем…»
Люк в полу открывается. Он зеленый, а ход ведет в подвал. Спуск в подвал находится на кухне. Они держатся за руки, ступенька, еще ступенька… Мальчик покорно спускается вниз: если тебя любят, бояться нечего, никто не сделает тебе больно.
