Его мать, Бонна Вандевельде, была фламандкой, дочерью богатого торговца сукном, заехавшего в замок предложить свои товары. Жан де Куссон купил все, включая и тот товар, который ему не был предложен, — в придачу к сукну он попросил и получил девушку. Папаша Вандевельде, ослепленный возможностью породниться с семьей, чье начало восходило к Первому крестовому походу, дал за дочерью немалое приданое. Брак оказался счастливым.
Редко два супруга бывают так несхожи. Бонна, как и многие девушки в ее краях, была крепкая блондинка с пышными прелестями. Жан де Куссон выглядел достойным потомком Юга. Белокожий и темноволосый, он брился каждый день, но все равно его щеки оставались синими. Он был долговяз, имел изможденное лицо и глаза умные и мрачные. Многие не без оснований находили его взгляд тяжеловатым.
Женившись, Жан де Куссон продолжал коротать дни в Юговой лаборатории, что не мешало ему проявлять себя весьма приятным человеком, когда ему доводилось бывать на людях. Этим он, без сомнения, был обязан влиянию своей жены. Бонна, здоровая северная девушка, которой так подходило ее имя[9], была, казалось, просто создана для того, чтобы развеять туман и смуту, царившие в душе Жана де Куссона. Своему мужу и господину, тревожимому призраками волков, она принесла два бесценных дара — простоту и улыбку.
Бонна де Куссон умерла в 1318 году, когда давала жизнь их второму ребенку — Маргарите. Для Жана эта потеря оказалась невосполнимой. Отныне он окончательно предался своей тоске и своим демонам. Теперь он почти не покидал лабораторию своего предка и сделался лишь тенью себя самого. Умер он четыре года спустя, поручив заботам старшего, Ангеррана, маленькую Маргариту, в которой обрел собственное подобие.
Физически и духовно Ангерран был похож на мать. От Бонны он унаследовал светлые волосы, столь редкие в роду Куссонов. От нее же достались ему здравый смысл, прирожденное чувство справедливости и верность суждений. Ангерран, страстно привязанный к матери, очень горевал, когда она умерла. Воспитание младшей сестры принесло ему одни разочарования. Ему не удалось разгадать эту своенравную девочку, так цеплявшуюся за мистическое наследие своих предков, которые для старшего брата оставались непонятными. Брак Маргариты с Гильомом де Вивре показался ему настоящим чудом. Но смерть зятя очень его огорчила — и еще больше, очевидно, совсем недавняя смерть самой Маргариты.
Однако настоящая драма в жизни Ангеррана произошла всего одна: он потерял жену. Флора была дочерью деревенского кузнеца. Подобно многим другим, родители дали ей имя местной святой, которое, как считалось, приносит счастье. Флора была, должно быть, так же красива, как и ее далекая тезка-покровительница. Ангерран встретил эту девушку, посещая своих крестьян, как он привык делать время от времени. Случилось это весной 1338 года. Его сестра была уже замужем, его крестник уже родился, и он мог, наконец, уделить время самому себе. Увидев дочь кузнеца, Ангерран испытал такое же потрясение, как и его зять на ярмарке в Ренне. Флоре едва исполнилось шестнадцать. У нее были очень светлые белокурые волосы и ангельская улыбка. Владелец замка де Куссон женился на ней две недели спустя.
