Неприятный звук и жужжание вырвали меня из забытья, заставляя тело ощутить всю палитру вчерашней ночи. Каждая мышца болела, виски скрутило от давления, в горле сушь и неприятное послевкусие.
Я издал стон в подушку, потому что эта зараза, принудившая меня очнуться и не пережить во сне самые тяжелые минуты похмелья, продолжала трезвонить. Я нащупал на полу свой мобильный и нехотя приоткрыл один глаз.
«Мама. Черт, придется ответить, а то она панику поднимет». Я мысленно сильно ударился головой об стенку, а в реальности провел пальцем по экрану айфона.
– Да, – мой голос звучал сипло, как у прокуренного наркомана, но меня это сейчас не особо волновало.
– Гранд, я звоню уже в пятый раз, а ты не берешь телефон! – возмутилась она.
– Мам, – протянул я и ощутил себя восемнадцатилетним мальчишкой.
– Что – мам? Еще вчерашний вечер с тобой не обсудила! Только попробуй обидеть Оливию, я с тобой разговаривать перестану до скончания веков. Она приехала, и я хочу, чтобы Хью наладил со своей дочерью отношения, поэтому ты станешь милым и по возможности не будешь попадаться ему на глаза. Не порть мне свадьбу! – Она разрывала мой мозг упреками.
– Черт, да успокойся! Ничего я вашей Оливии не сделаю, принцесса гребаная, а я чудовище прям, – зло процедил я.
– Не выражайся при мне. – Мама сменила гнев на милость, это означало, что теперь будет меня о чем-то просить. – Итак, я звоню, чтобы сообщить тебе о планах на день. В два часа ты заедешь домой и заберешь Оливию, отвезешь на примерку платья в салон, адрес я уже бросила тебе в сообщении. Далее пообедаешь с ней и привезешь к офису Хью к половине шестого. До этого времени погуляй с ней, покажи Лондон, пройдись по магазинам. В общем, все, что она захочет.
Как я и предполагал.
– Хорошо, буду нянькой, – усмехнулся я. Чем больше малышка Ливи будет на моих глазах, тем больше у меня будет возможностей понять ее мотивы. Тоже неплохо.
– Спасибо, сынок. И да, не забудь о том, что ты обещал мне. Люблю тебя, – произнесла ласково мама и отключилась.
– Я тебя тоже, – ответил гудкам в трубке.
Превозмогая полное неподчинение всех частей своего тела, я сел на постели, и мозг взорвали вспышки яркого света, льющегося в незашторенные окна. Я был полностью обнажен. Повернув голову, заметил голое женское тело, сопящее на другой стороне кровати, и скривился.
