— Должно стать легче, — она успокаивающе улыбнулась, смахивая с бровей незнакомца неуместные струйки отвара. Верона оглянулась в поисках помощи. — Как вы здесь оказались?
Тот прикрыл глаза, надолго замолчав. Под ресницами поблескивали слезы, а дыхание стало лишь более рваным.
— Я не знаю, — вымученно и надорванно ответил мужчина. — Я правда не знаю… Я шел на шоссе… кажется. Я хотел выйти из города… Где я?
— В Б. Это… Спальный район, тут… мусорка, — осторожно подбирая слова, уточняла Верона. — Давайте все же скорую?
— Не надо. Я не хочу. Я уйду…
Неизвестно, как мужчина оценил свое местоположение, но озвученное желание внезапно пробудило в нем силы. Кашляя и подтягиваясь на трясущихся конечностях, он медленно встал на ноги и так же медленно отвернулся от Вероны. Сделал шаг — и повалился на колени, с воем закрыв руками лицо и затылок.
— Пожалуйста… — шептал он исступленно. — Хватит… Хватит…
Верона с ужасом подоспела с бесполезным платком, который тут же прижала к виску. Она была вечным спасателем: улитки на дороге, котята, щенки, потерявшиеся дети и попавшие в беду бабульки. Но сегодня она вышла на новый уровень, и за внутренний крючок неустанно цеплял и цеплял слегка чернявый молодой мужчина.
— Вы так никуда не дойдете! — Верона закусила нижнюю губу, решаясь на самый безрассудный поступок в ее жизни. — Давайте я… давайте ко мне? У меня дом тут рядом, в двух шагах. Я вас напою, потом решим, что делать, давайте?
Страдалец медленно выдохнул. В конце концов он будто снова потерял сознание, провалился в себя, в болезненный горячечный бред, но Верона видела, что темные влажные глаза открыты. Так же безмолвно мужчина позволил помочь себе подняться, крепко вцепился грязной рукой в девичье плечо.
— Нам туда, — Верона указала на кирпичную пятиэтажку в окружении зелени и медленно зашагала вперед, утаивая от незнакомца трепещущее сердце. — А как вас зовут?
— Исмаил.
Ведьмы живут на чердаках. Верона жила на верхнем этаже старой пятиэтажки с деревянным полом на лагах и сухим теплом. Вот она, странная магия убогой архитектурной действительности, когда рядом соседствуют старый хрущев дед и новомодный, пафосный монолитный дом. Под ногами приветливо хрустнул порог и запели по-птичьи странного вида грызуны. Верона с трудом перетащила Исмаила в пределы своего жилища, впервые проклиная отсутствие лифта. Вместе с гостем на светлый пол выплеснулись грязь, вонь и холод.
Верона была непростой девушкой. За спиной — годы магической практики староверской славянской школы. И стоило снять пальто, как из-под воротника неосторожно показался плетеный крестик, почти вызывающе лег поверх глубокого декольте. Верона дернула блузку выше, после подхватив Исмаила под локоть. Девушка провела гостя на маленькую кухню, сама сняла с него обувь. Она пыталась говорить с мужчиной, проклиная себя за неосторожность и самонадеянность, за дерзость и безрассудство, но вскоре заметила, что Исмаил ничего перед собой не видит. Ни заваленную ценнейшим хламом квартирку, ни ведьминские знаки, ни защитные письмена, ни стройную вязь из искривленных временем букв — ничего. Исмаил не видел перед собой ни ведьмы, ни сумасшедшей, ни женщины.
