— Все к стене! — рявкнул он, заглядывая в зарешеченное оконце.
Убедившись, что узники исполнили приказ, он отпер замок и втолкнул Бьянку в камеру.
Дверь захлопнулась. В кромешной тьме послышалось сопение нескольких носов.
— Мир вам, — поздоровалась Бьянка на алькантарском.
— И тебе мир, — отозвались женские голоса.
Опираясь на холодную шершавую стену, она на ощупь прошла вглубь и опустилась на голый земляной пол. Рядом кто-то заворочался. Нужно познакомиться с сокамерницами, может они расскажут что-нибудь полезное.
— Меня зовут Бьянка. А вас?
— Фарида.
— Айша.
— Гульнара.
— И давно вы здесь сидите?
— Два дня, — судя по голосу, ответила Фарида. — Завтра нас уже продадут.
— Завтра?
— Да. Стражники болтали, что завтра состоится большой аукцион. На него приедут торговцы со всей страны.
— Говорят, там будет даже главный поставщик султанского гарема, — заговорщическим тоном добавила то ли Айша, то ли Гульнара.
— То есть мы можем попасть в гарем самого султана? — удивилась Бьянка.
— Нет, — вздохнула Фарида. — Таких как мы продают по дешевке в самом конце, когда богачи уже разъедутся. Эх, не хотелось бы попасть к какому-нибудь горцу из дальнего аула.
— Или, не приведи Бурхан, в пустыню увезут, — подала голос Айша, — к погонщику верблюдов.
— Но нас хотя бы не выставят голыми на городском базаре, — заметила Гульнара.
— А почему вы решили, что вас продадут по дешевке? — поинтересовалась Бьянка.
— Потому что мы второсортный товар, — вдохнула Фарида.
«Товар»! Эти женщины сами считают себя товаром. Проклятая страна, проклятые нравы!
— Тех, кто предназначен для богачей, не держат в таких подвалах, — добавила Айша. — Эх, знавала я лучшие времена.
— А где их держат?
— Думаю, у них наверху есть комнаты, — ответила Айша. — Но уж точно не в подвале, чтобы не попортить вид перед аукционом.
— Но тебе, подруга, это все равно не светит, — сказала Фарида. — Раз уж ты оказалась тут, видимо с тобой что-то не так. Недостаточно ты хороша, чтобы ублажать богачей.
— Судя по голосу, ты не старая, — заметила Гульнара. — Наверное, как и я, мордой не вышла.
Снаружи раздались шаги. Кто-то подошел к двери и отодвинул створку, закрывающую окошко.
— К стене!
— Делай, что говорят, а то получишь плеткой, — прошептал кто-то из пленниц.
Бьянка прижалась спиной к холодной стене. Дверь отворилась, на пороге показался стражник с подносом, на котором тускло мерцал огарок свечи.
— Ужин, — буркнул он, поставил поднос на пол и ушел.
Пленницы уселись вокруг подноса и принялись есть пресные лепешки, запивая их кислым молоком прямо из кувшина. Бьянка жевала безвкусный хлеб, рассматривая своих подруг по несчастью в колеблющемся пламени свечи. Фарида и Айша были довольно привлекательны, но староваты — на вид им было хорошо за тридцать, а Гульнара хоть и выглядела молодой, но ее лицо сильно портил длинный с горбинкой нос.
