Искренне ваши,
Законопослушные бюргеры».
— Что вы скажете, господин? — робко поинтересовался посыльный.
— Интересное письмо, — Конрад свернул свиток и уставился в пол задумчивым взглядом. — Тысяча талеров… Я смотрю, кому-то явно некуда девать деньги.
— Господин, мне хотелось бы услышать ответ.
— Ах, ответ, — инквизитор спешно положил свиток на стол, после чего повернулся спиной к посыльному. — Ответ нужен? Передайте вашим господам следующее. Я подумаю.
— И все?
— Да, на данный момент — все. Можешь быть свободен, — и тут же в его голосе послышались суровые нотки. — Я разве разрешал тебе поворачиваться?!
— Простите? — Испуганно проблеял курьер.
— Я не тебе, — Конрад строгим взглядом смотрел на Беату. — По-моему, приказы были просты и понятны. Я велел тебе лежать и не двигаться.
— Но, господин…
— Никаких «но». Ты плохая и непослушная девочка и за свой поступок будешь серьезно наказана.
И Конрад резким движением захлопнул дверь прямо перед носом ошарашенного курьера.
* * *
— Я подумаю? Именно так он и сказал? — Лидер «Детей Тора» взволнованно нависал над курьером.
— Да, именно таковы были его слова.
— Плохо, очень плохо.
— А что плохого? — Подал голос один из людей в маске. — Он же не стал возмущаться и отклонять наше предложение.
— Покрутился бы ты с мое среди чиновничьей братии, ты бы сразу понял, о чем идет речь, — председатель взволнованно затряс головой. — Он просит еще. Да при этом намекает на то, что ему известно о существовании конкурентов.
— То есть…
— Да, это будет битва на истощение. Чей кошелек окажется глубже: наш или «Детей Вотана».
— Я заметил их представителей возле заведения фрау Марты, — подал голос еще один из анонимных заседателей.
— Неудивительно. Они в курсе того, кто к ним приехал, и пытаются выжать из создавшейся ситуации все, что только можно.
— И что мы будем делать?
— То, что и планировали изначально. Будем пытаться подкупить инквизитора. Мы должны превозмочь «Детей Вотана».
* * *
Беата стонала от боли. Инквизиторская плеть раз за разом обрушивалась на ее упругую задницу, заставляя девушку каждый раз издавать пронзительный стон. Попытки увернуться от ударов были заранее обречены на неудачу. Тело юной красавицы было надежно зафиксировано ремнями, изрядно ограничивая свободу маневра. В свою очередь Конрад, заметно взмокший от возбуждения и беспрестанно читавший молитвы, неутомимо продолжал терзать тело своей пленницы.
— Боль, — шептал он. — Это всего лишь порождение твоего убогого разума. Освободись от нее. Прими ее всем телом, и тогда, только тогда ты познаешь Божий замысел.
