— Я более чем доволен тем, как вы справляетесь со своими обязанностями вот уже который год, и потому принял решение, что вы непременно должны сопровождать меня в этой поездке, — пояснил он, прибавив. — Я доверяю вам более, чем кому бы то ни было в своем доме.
Теперь мне предстояло действовать, и действовать как можно быстрее. Как следует все взвесив, я составил план, настолько безупречный, что он мог родиться только в моей голове.
Этим вечером я отправился в один район Нью-Йорка, сильно отличающийся от жилого. Там сразу зашел в бильярдный клуб, который все неофициально называли «Вздернутым котом», ведь там располагался не только бильярдный стол, но и много чего еще интересного. Я уже рассказывал, что не был замечен ни в одном сомнительном дельце с тех пор, как устроился на работу к Уинтону Стоуксу, но знал, что если мне понадобится помощь, то здесь я ее запросто смогу найти. В конце концов, это был любимый клуб моих ребят.
Очень скоро я отыскал троих нужных людей и отошел с ними в темный уголок, рядом со старым неустойчивым столом, все четыре ножки которого были разной длины.
— Ребята, — начал я, — у меня для вас есть дельце, и если мы его провернем, то можем с чистой совестью уходить на пенсию и заниматься установкой сигнализаций на свои домашние сейфы.
Я ввел их в курс дела, объяснил, в чем именно будет заключаться их часть работы, а также сколько они в итоге за нее получат. Двое из них, Пит Крамп и Носатый Тимкине согласились сразу же, с большим воодушевлением. Но с третьим, как я и ожидал, возникло небольшое затруднение. Третьим был Микки Финниган.
Я знал Микки еще с Чикаго, и мы часто соперничали в нашем деле. Этот олух смел полагать, что он мне чета, что он такой же маститый грабитель, как я! Он зеленел от злости всякий раз, когда слышал об очередном успешно провернутом мною предприятии, я же никогда не был впечатлен ни одним из организованных им дел.
Микки был настоящим здоровяком, руки у него были как дыни, прическа напоминала о швабре, губы — о сочных кусках бифштекса, а рыбьи глаза дополняли отменный образ вечно что-то медленно жующего существа с непременным запашком табака вокруг себя. Я даже близко не ощущал уважения к людям его типа, считал, что грош им цена. Но в чем все-таки никто не мог отказать ему, так это в грубой силе, которая как раз и была мне сейчас нужна.
Я долго не решался выбрать его в качестве сообщника, но его волосатые кулачищи выглядели внушительно, и я предпочел счесть, что наши былые разногласия остались там, в прошлом. Но, как выяснилось, я ошибся.
