– Жулька, – сказал я, – иди-ка сюда, Жулька.
Кошечка замерла на месте, посмотрела на меня с почтительного расстояния не враждебно, но со всей былой опаской и, чуть только я шагнул к ней, ускользнула в сторону.
– Ладно! – вздохнул я. – Думается, и с тобой, Олли, ничего не выйдет.
Черно-белый кот попятился, едва я протянул руку, и посмотрел без всякого выражения. Но по-моему, он со мной согласился.
– Э-эй! – обиженно буркнул я. – Вы что – забыли меня?
Однако по их виду было ясно, что помнят они меня отлично, но не так, как хотелось бы. Меня обожгло разочарование. Все осталось по-прежнему!
Хелен засмеялась:
– Странная они парочка! Но выглядят чудесно, правда? Просто пышут здоровьем, словно и не болели никогда. Нет, что ни говори, а это показывает, как целебен свежий воздух.
– Еще бы! – согласился я с кривой улыбкой. – Особенно если под рукой есть личный ветеринар.
Эмили и джентльмен с большой дороги
Я вылез из машины, чтобы открыть ворота фермы, и с изумлением уставился на странное сооружение, примыкавшее к каменной стенке у дороги. Куски брезента, натянутые, по-видимому, на металлические дуги, образовывали подобие юрты. Но зачем тут юрта?
Пока я смотрел, мешки, занавешивавшие вход, разделились, и наружу выбрался высокий седобородый мужчина. Он выпрямился, огляделся, почистил ветхий сюртук и водрузил на себя головной убор, напоминавший высокие котелки, столь модные в Викторианскую эпоху. Словно не замечая моего присутствия, он несколько секунд глубоко дышал, созерцая вересковый склон, уходивший далеко вниз, к ручью. Затем обернулся и торжественно приподнял котелок.
– Желаю вам доброго утра, – произнес он голосом, который сделал бы честь и архиепископу.
– Доброе утро, – ответил я, скрывая изумление. – День обещает быть чудесным.
– О да! – Его благородные черты озарились улыбкой, а затем он нагнулся и раздвинул мешки. – Иди, иди, Эмили!
К вящему моему удивлению, из юрты грациозными шажками вышла кошечка, и, когда она с наслаждением потянулась, старик пристегнул поводок к ошейнику у нее на шее, а потом обернулся ко мне и снова приподнял шляпу:
– Желаю вам всего доброго!
После чего неторопливо зашагал рядом с кошечкой по дороге к деревне, чья колокольня виднелась за деревьями милях в двух от места нашей встречи.
Я открывал ворота довольно долго, провожая недоуменным взглядом удаляющиеся фигуры. Возникло ощущение, что я брежу. Здешние места были мне малознакомы, так как наш верный клиент Эдди Карлесс переехал на ферму почти в двадцати милях от Дарроуби, но сделал нам большой комплимент, попросив, чтобы мы остались его ветеринарами. И мы, конечно, согласились, хотя такие далекие поездки нас не слишком прельщали, особенно глубокой ночью.
