— Мы же в прошлый раз остановились на Париже…
— На чем мы остановились — я и без тебя знаю! Так что, правда это?
— Да…
— А для чего ты хотел построить взлетную полосу на кладбище?!
— Только представьте себе, гражданин начальник: Московский крематорий, а при нем аэродром! Со всего Союза мы принимали бы тела и, буквально за полтора-два часа кремировав их, после поднимали бы самолет в небо и развеивали бы прах над столицей! Ну разве не прекрасная идея, а?
— Ты сейчас серьезно?!
— Да!
— Ты полагаешь, в этом была необходимость?
— Я полагаю, в этом была бы красота!
— Зачем хоронить красиво?
— Затем, что смерть определяет жизнь! Ритуалы прощания характеризуют нас. Советские похороны страшны и убоги. Они наводят ужас на людей!
— Что ты несешь?
— Наши похороны некрасивы. Все эти красно-черные крепы… Да красного цвета на похоронах вообще не должно быть! Он же сильный, яркий, отталкивающий и грубый! Необходимы другие тона! Синий и молочный. Нужны цветы, но не гвоздики, а лилии! Нужны красивые катафалки, а не лафеты…
— Зачем?
— Вы не понимаете, гражданин начальник, человек всегда будет за ту власть, которая устроит ему красивые похороны…
— Человек, Нестеренко, всегда будет за ту власть, которая позволит ему достойно жить!
— Жизнь коротка… Даже если она и убога, то коротка, а смерть вечна. Смерть, в отличие от жизни, то, что остается с нами навсегда. Похороны гораздо важнее дня рождения. Похороны — последний праздник перед бесконечностью! Так убого встречаться со вселенной, как это делают советские люди, ни в коем случае нельзя…
— Значит, ты утверждаешь, что хотел построить целый аэродром для того только, чтобы красиво развеивать прахи коммунистов над Москвой?
— Да, а для чего же еще?
— А для чего еще — это я тебе уже совсем скоро объясню, но прежде расскажи мне все-таки, кто и как помог тебе вернуться в Советский Союз?
— Любовь к Родине!
— Не что, а кто!
— Да особенно и никто…
— Нестеренко, я повторяю вопрос: как ты смог вернуться в Советский Союз?
— Находясь в Париже, я отправил несколько писем своему знакомому Ване Лойко, который в 1923 году улетел из Сербии сюда. В этих письмах я попросил его, если будет такая возможность, побывать в Москве и узнать, как мне можно ускорить процесс получения разрешения на въезд в СССР…
— Кто такой Лойко?
— Лойко Иван Александрович, в прошлом полковник белой армии, эвакуировался вместе с оставшимися военными частями в Сербию. Вместе с ним я работал на одном аэродроме сербской военной авиации. В 1923 году он совместно с военным летчиком белым эмигрантом Качаном на сербском самолете «Бреге» бежал через Румынию в Советский Союз...
