— Не совсем. Были искания. Себя, своего места в жизни, призвания. Поступил в Ратомцы конюхом.
— Ну и как? — теперь уже Антонину, как и всех в комнате, забавляла спокойно-бесстыдная откровенность новичка.
— Не вышло. Лошади очень не любят, если кто-то начинает интересоваться их психикой. Жеребец по кличке Персей не понял моих добрых намерений и влупил копытом в грудь. А лошади там — ого! Два месяца пребывания в больнице.
Не выдержала, прыснула за спиной Антонины Вера Ханцевич, громко крякнул в своем углу Шлык. Куц мрачно посмотрел на парня, сердито пробормотал: «Черт знает что такое…»
Парень по-прежнему беззаботно покачивал носком темной, с красными пятнами туфли, и его блеклые, выцветшие глаза как-то повеселели. Он, видно, добился, чего хотел, показал, на что способен, и теперь уже никто не решится относиться к нему как к зеленому юнцу.
Антонина недовольно свела брови, нетерпеливо хлопнула рукой по бумагам, лежавшим на ее столе.
— Давайте ближе к делу. Значит, вы окончили курсы программистов? Надеюсь, разобрались что к чему и можете работать самостоятельно. Так? Но предупреждаю: у нас запланирована очень серьезная работа. Нужно будет работать, а не заниматься поисками своего призвания… Кстати, что вас привело к нам?
«Прямо из конюшни», — едва не вырвалось у нее, однако она снова удержалась от соблазна сказать парню что-то неприятное.
— Перспектива! — Парень, кажется, опомнился, подобрал ноги. — вычислительная техника — техника будущее го. Меня, правда, не хотели брать на курсы — там в основном люди с высшим образованием, но нашлись знакомые… Программу усвоил… Когда приступать к работе?
— Начнем завтра с утра. Имеется большое экономическое задание. Подключим к нему и вас. Значит, до завтра…
Парень встал, театрально поклонился, — на глаза его упали волосы, и он откинул их обеими руками.
Когда за ним закрылась дверь, Шлык тоненько присвистнул:
— Кто это взял его?
— Не знаю, — коротко ответила Антонина. И, чтобы прекратить ненужные разговоры, разъяснила: — У нас есть начальник отдела кадров, с подобными вопросами — к нему…
— А ты что же — пустое место? — повернулась к ней Курдымова, женщина лет тридцати пяти. Когда-то именно она привела сюда Антонину и потому как бы неофициально опекала ее. Как видно, она намеревалась делать это и теперь, когда Антонину назначили руководителем группы. Слова Курдымовой затронули как раз то, о чем Антонина подумала уже и сама: куда это годится — присылать нового человека, даже не предупредив заранее руководителя? Наверное, считают, что с ней можно обращаться как с какой-то пешкой: приказали — выполняй, и никаких лишних, вопросов. Будь, дескать, благодарна за то, что повысили в должности. И в должности, и, кстати, в окладе. Ну нет же, миленькие…
