— Ради меня.
— Ну разве только…
Женщина взяла кружку и осторожно отхлебнула.
— Мм… неплохо, — согласилась она и затем перешла на заговорщицкий шепот: — Саманта, буксир уже пришел?
— Придет с минуты на минуту. Капитаном на нем лихой француз с неотразимыми усами, по возрасту — самая пара вам. Хотите, познакомлю?
Миссис Гольдберг — вдова, которой было хорошо за пятьдесят, полноватая и более чем напуганная, — слегка подбодрилась и села прямее.
— Ах ты, проказница, — слабо улыбнулась она.
— Я сейчас закончу с этим… — Саманта подбородком показала на поднос и уже на ходу добавила: — Вернусь и посижу с вами. Сыграем в клабр, хорошо?
Когда девушка улыбалась, ее ослепительно-белые ровные зубы оттеняли персиковый загар и веснушки, золотой пудрой усыпавшие нос.
Саманта была нарасхват. Все, и мужчины и женщины, пытались привлечь ее внимание. Девушка принадлежала к тому редкому типу людей, которые буквально излучают теплоту, как милый котенок, и подкупают детской непосредственностью. В ответ она смеялась, мягко журила, а порой и поддразнивала. Ободренные пассажиры расплывались в улыбке и ревниво провожали ее взглядом. Они считали, что Саманта принадлежит только им, и выдумывали всяческие вопросы, шли на любую уловку, лишь бы подольше задержать ее возле себя.
— Саманта, совсем недавно за нами летел альбатрос!
— Точно-точно, я видел его из окна камбуза…
— Это ведь странствующий альбатрос, да?
— Ну что же вы, мистер Стюарт! Уж вам-то надо бы знать. Это был Diomedea melanophris, альбатрос чернобровый. Но все равно вы подметили добрый знак. Любой альбатрос приносит удачу — научно доказано…
Саманта имела докторскую степень по биологии, и ее пригласили на лайнер в качестве лектора. Она взяла творческий отпуск в университете Майами, где занималась экологией морских организмов.
Пассажиры, большинство из которых были старше ее лет на тридцать, относились к ней как к любимой дочери, но при малейших трудностях тянулись к девушке, словно дети, интуитивно угадывая в Саманте внутреннюю силу. Она стала для них домашней любимицей и матерью-хранительницей в одном лице.
Пока стюард наполнял поднос новыми кружками, Саманта выглянула из дверей временного камбуза, устроенного в баре, и окинула взглядом тесный для такого количества пассажиров салон.
В воздухе висел густой запах табака и немытых тел, но она внезапно почувствовала близость к этим людям и гордость за их мужество. Они держались молодцом.
«Настоящая команда», — подумала Саманта и усмехнулась. Обычно толпы вызывали в ней неприязнь, и она часто размышляла, отчего такое утонченное и гордое создание, как человек, попав в толпу, превращается в отталкивающее существо.
