И вновь совсем не та реакция: Натали настроила звук погромче и, самое ужасное, закурила!
Ненавижу вонючие сигареты! Липкий дым впитывается в шерстку, она скверно пахнет и невыносимо горчит.
В знак протеста я соскочила с колен, ушла на кухню, принялась скрести миску и мяукать, напоминая, что прямая обязанность домоправительницы – кормить меня, а вовсе не переживать из-за детенышей.
Натали не обращала на меня внимания. Я мяукала все отчаянней.
Она в конце концов поднялась с дивана, но, вместо того чтобы насыпать корм, коварно заперла меня на кухне, где я тщетно ожидала своей законной еды! Я услышала, как она снова села напротив прямоугольного светильника и увеличила звук.
Поверить невозможно, что прислуга способна на такую черствость и эгоизм! Не терплю, когда домашние люди ведут себя скверно.
Я прыгнула, впилась когтями в деревянную дверь – все напрасно! Нужно немедленно наладить телепатическое общение с домоправительницей. Никогда прежде эта цель не казалась мне столь важной.
Неизвестно, сколько еще Натали просидела бы, тупо уставившись в сверкающий прямоугольник. Пришлось поневоле взобраться на шкаф, подползти к мешку с печеньем и попытаться прогрызть его. К сожалению, он оказался слишком плотным, я пробовала его на зуб с разных сторон, пока не нашла уязвимое место.
Именно в тот момент, когда мне удалось проделать дырку, дверь открылась, вошла Натали и рассеянно насыпала сухой корм в мою миску.
Я с удовольствием захрустела, раскрошила вкусное печенье крепкими коренными зубами.
Наелась досыта и, так и быть, вернулась в гостиную.
Мой домашний человек сидел опять перед прямоугольным светильником, посылавшим, одну за другой, все те же картинки. Я заметила, что из глаз домоправительницы стекает прозрачная жидкость. Натали излучала негативные вибрации, ей становилось все хуже и хуже. Никогда не видела ее в подобном состоянии.
Я забралась к ней на колени, лизнула щеку шершавым языком. Жидкость оказалась соленой, наполненной болью.
Мало-помалу струйки иссякли. Картины в настенном светильнике переменились. Теперь мы наблюдали с высоты за группой людей, играющих в мяч. Они носились друг за другом и били по мячу задними лапами вместо того, чтобы ловить его передними. Издалека доносился гул сотни голосов: должно быть, люди ругали этих неумех и смеялись над ними.
Поначалу Натали огорчало и это зрелище, но постепенно оно ей понравилось, даже отвлекло от мрачных мыслей. Вскоре она потушила светильник, тогда людские голоса и прочие звуки смолкли.
