«Собственно, началось всё с инновационного совета при председателе правительства. В 1990 году меня пригласили в инновационный совет при правительстве Силаева, первого премьер-министра у Ельцина. Тогда растерянность в Белом доме царила невероятная. Никто не понимал, что происходит, что делать. Инновационный совет создал А. Лебедев, бывший директор предприятий ВПК на Алтае. Этот человек известен тем, что именно он в Верховном Совете предложил кандидатуру Ельцина на пост президента России. И был уверен, теперь Ельцин ему всем обязан. Мне так казалось, во всяком случае. У него был ранг первого вице-премьера, но он считал, что должен будет сменить Силаева. И инновационный совет ему был нужен, чтобы выработать некое понимание происходящего. Было понятно, кто предложит такую программу, тот в той обстановке приобретёт огромное влияние на ход событий. Лебедев заказал мне срочный анализ на основе моих политэкономических интересов. Я тогда увлекался подробным изучением Великой французской революции, и ночью, работая над анализом, вдруг осознал, всё происходившее в России поразительно напоминает начало Великой французской революции. Созванный Горбачёвым в 1989 году Верховный совет СССР созывался по тем же причинам и по таким же принципам, по каким Людовик XVI созвал Генеральные Штаты. Утром я принёс Лебедеву краткое изложение, что происходит и к чему надо готовиться по объективным причинам. Он торопился на заседание правительства и взял мой анализ с собой. Прочитал его на заседании правительства. Потом, вернувшись, сразу резко мне выговорил: мой вывод о развитии процессов буржуазной революции в РСФСР бред. Мы (СССР) отказываемся от прежнего понимания коммунизма и переходим к шведскому социализму, коммунизму с человеческим лицом. Тогда это было общим мнением. И я сам засомневался. Но всё же возразил:
«Нет. У нас начинается становление дикого капитализма, начального капитализма. И идём мы к капитализму».
Но, по-видимому, моя настойчивость Лебедеву понравилась. Однако упоминание капитализма почти разозлило его. Лебедев резко заметил, что с капитализмом мы расстались в 1917 году.
«Я плохо учил историю?» — вопрошал Лебедев.
Он предложил мне ещё раз подумать и принести ему другой анализ, учитывающий его замечания о капитализме в России в прошедшем времени. Но чем больше я думал, тем больше убеждался в своей правоте, чувствуя себя великим первооткрывателем истины.
«Amigus Plato sed magis amica veritas — Платон мне друг, но истина мне дороже».
