Вместо этого, Фейран при первой же возможности, едва дождавшись, чтобы парнишка немного оклемался и уже не лежал пластом, четко и кратко объяснил, какие процедуры Айсен должен будет делать теперь сам.
Рано он вздохнул с облегчением! Придя утром пораньше, потому что затем нужно было навестить больного в городе, мужчина с первого же взгляда понял, что что-то не так. Айсен сидел в уголке, скромно потупив глазки, и на жест подойти, никак не отреагировал.
— Ты не слышал меня?
Мальчик вздрогнул и начал теребить край рубашки.
— Тебе плохо? — в воздухе ощущался узнаваемый неприятный запах.
— Да… Н-нет… — пролепетал чертенок, еще ниже опустив голову, и совсем закрывшись волосами.
Фейран начинал раздражаться уже не на шутку.
— Так да или нет? Что ты мнешься!
Жалобный всхлип.
— Го-господин… я не… я не выполнил ваш приказ, — нежный голосок упал до почти неразличимого шепота и дополнился хрипотцой.
— Какой? — не сразу понял мужчина.
— Я не… не… — Айсен все-таки поднял голову, продемонстрировав румянец, на глазах становившийся все гуще, и тут же отвернулся. — Я не промывал себя… там… и…
Голос угас совсем, но и так было ясно, что мазь он тоже не наносил. У Фейрана челюсти свело от гнева: уж не подразумевает ли маленький засранец, что и дальше это следует выполнять ему?! И все же он нашел в себе силы сказать почти спокойно:
— Айсен, когда я говорю что-то сделать, я считаю, что это должно быть выполнено! Я дал это, чтобы тебе же было лучше. Мне сказать Хамиду, чтобы он проверял тебя?
— Нет, господин… — шепот был легче дуновения ветерка в полдень.
— Хорошо! — мужчина утратил терпение окончательно и говорил резко, в повышенном тоне. — Тогда прекрати жаться, разденься и стань здесь!
Он махнул в сторону забранного прихотливой решеткой окна, где было светлее.
…Как он поднялся, Айсен не помнил. Руки высвободили его из одежды независимо от сознания, которое цеплялось за какие-то мелочи — трещинка в полу, шорох оседающей смятой ткани, солнечный зайчик на стене от кувшина с водой — с упорством утопающего, хватающегося за любую щепку, чтобы не затянуло в глубину.
На что он надеялся, чего добился своим промедлением… лишь того, что господин зол теперь. Что сейчас его все равно возьмут, только уже быстро, грубо и на сухую… Совместив воспитание раба и удовлетворение потребности хозяина.
Господин милостив. Потом он залечит разрывы, прикажет убедиться, что к следующему разу раб готов должным образом, и будет брать снова и снова… пока вещь не надоест и не захочется новую.
