— Твой наставник тебя не хватится? — спросил мужчина, чтобы просто нарушить молчание.
— Кантор мой друг, а не хозяин, — совершенно спокойно пожал плечами Айсен, глядя куда-то в сторону. Прогулка помогла собраться с духом и ему.
— Да, хозяев у тебя теперь нет, — согласился Фейран, ощущая себя крайне неловко и неуютно оттого, что юноша защищается даже на самое невинное его замечание.
— Вам это не нравится? — поинтересовался вдруг Айсен и с интересом взглянул на него, склонив голову к плечу. В отличие от прошлой встречи, истерики не было и в помине.
— Отчего же! — Фейран не нашелся, что можно ответить на подобный вопрос.
— Наверное, нелегко увидеть равного в том, кого привык видеть у своих ног, — мягко заметил Айсен, улыбка горчила на губах. — Не терзайте себя, я понимаю! То, чем я был, любить трудно, а уважать и вовсе не за что. Но что же поделаешь… Жизнь переписать нельзя.
Молодой человек даже несколько виновато развел руками.
— Вы благородный человек, но не вините себя, — продолжил он отворачиваясь. — Вы мне ничем не обязаны. Я ни в чем никого не упрекаю и ни о чем не жалею. Чтобы между нами ни было дальше, вы уже дали мне очень и очень многое!
Фейран молчал, раздавленный его великодушием: это значит, что ты меня прощаешь? Эти слова — чтобы он не чувствовал себя таким виноватым? Но подобная благодарность ему не нужна!
Осталось ли еще что-то кроме…
— А ты в самом деле изменился…
— Вам это неприятно?
— Нет! Почему же… Я ведь и раньше совсем ничего о тебе не знал! — честно признался мужчина.
— Что же вам мешало?
Страшный вопрос, на который нет ответа.
— Я…
Неужели все… Неужели этот разговор — последнее прости?!
Фейран резко поднялся с основания ограды, на которое присел, и, протянув руку, отвел растрепанные ветром темные прядки, упавшие на лоб юноши — Айсен вздрогнул, как будто в него попала молния!
— Подари мне один день, пожалуйста! — вдруг безнадежно попросил мужчина. — Я обещаю сделать все, чтобы ты о нем не пожалел тоже…
* * *
Человек — странное, парадоксально неблагодарное существо! В большинстве своем, людям свойственно задуматься и оценить имевшееся, только тогда, когда они в лучшем случае встают перед непосредственной угрозой этого лишиться. Если не безнадежно позже.
Айсен, осыпающий мужчину фантастическими ласками и целующий руки господина лишь за то, что тот вспомнил его имя, когда позвал к себе — злил и раздражал. Зато сейчас, когда они просто шли рядом по улице, даже не касаясь друг друга и смотря в разные стороны, — у Фейрана голова кружилась от близости юноши, а сердце сжималось в груди и сбивалось с ритма, заставляя переводить вздох, как недорослю-подростку на первом свидании.
