Разговор вышел не просто нелегким, а очень нелегким! Филипп испробовал возможные и невозможные доводы, чтобы доказать юноше всю безрассудность его намерений.
— Боже! Ты еще упрямее, чем Тристан! — в сердцах воскликнул мужчина, когда все аргументы были испробованы уже по второму или третьему кругу.
— Хорошо, — невольно улыбнулся Айсен. — Значит, мы с ним отлично подходим друг другу.
— Айсен, подумай сам! Фейран лекарь и лекарь хороший, такие нужны при любых правителях и при любых богах. Он сильный человек, который умеет справляться с трудностями, но твое возвращение, каким бы не вышло ваше объяснение, только обернется для него новыми заботами и тревогами. А бродя дорогами военного края, отправляясь на первом попавшимся судне, — ты подвергаешь себя куда большей опасности, чем Фейран при штурме! У тебя нет ни имени, ни денег, ни преимуществ, которые они дают. Ты говорил о бумаге, — да кто ее читать будет! Всегда найдется тот, кто будет рад поглумиться над более слабым!
Айсен согласно склонил голову: все это заслуживало внимания, но не могло изменить его решение, и Кер это понял.
— Вот уж в самом деле, когда господь хочет кого-нибудь покарать, он лишает его разума! А любовь — худшее из безумий! — Филипп все же потерял терпение. — Не запирать же мне тебя в подвале!!
Он взглянул в синие глаза, чью непреклонную твердость слегка оттенял бархат ресниц, и усмехнулся.
— Да и к чему… Сбежишь ведь!
— Простите, что разочаровал… — негромко произнес Айсен, отворачиваясь и не отрицая предположения.
— Почему же, — тяжело вздохнул мужчина с теплой улыбкой. — В определенном смысле порадовал! Я даже могу гордиться…
— Спасибо, — Айсен благодарно склонил голову: они оба поняли, что имелось в виду.
— Но это не значит, что я одобряю самоубийство!! — сурово закончил Кер, — раз тебя не отговорить, я прошу тебя!
Молодой человек напрягся в ожидании.
— Айсен, обещай, что подождешь хотя бы до осени! Я клянусь, если первого числа никаких сведений о Фейране не будет, я сам соберу тебя!
Юноша вскинул голову:
— Вы меня отпустите?
— Да! Я же обещал.
— Спасибо. Я обещаю! — скрепя сердце согласился юноша.
* * *
Филипп Кер не собирался нарушать слова, и смелость, решительность, твердость юноши действительно пришлись ему по сердцу. Айсен все дальше уходил от забитого и запуганного существа, единственной реакцией которого на удары судьбы — было лечь и тихо умереть. Конечно, мальчика вряд ли когда-нибудь назовут несгибаемым борцом, но пламени необязательно полыхать до небес. Такое ровное горение может согревать дольше и куда больших, и загасить его труднее. Какой-нибудь маленький упорный уголек все равно будет тлеть под пеплом, чтобы при первой же возможности снова разгореться, расцвести яркими живыми язычками…
