Интеллигенция в поисках идентичности. Достоевский – Толстой | страница 59



.

Любовь как идея – причина уничтожения живой любви. Любить всех, не имея ни капли любви к реальным родителям, женщине, ребенку, «былинке» какой-нибудь – страшная метаморфоза русских «страдальцев» – источник всех социалистических идей.

Также и наоборот: евклидова геометрия – смерть идеи трансцендентного Бога, а время – смертельный враг и антипод вечности. Парадоксалист Достоевского, преодолевая свою ресентиментную натуру, «вышел из подполья на улицу» и стал представителем радикальной интеллигенции. Последняя же начала глобальный социальный эксперимент по «созданию рая на земле».

2.2. Бинарный код в мировоззрении Ф. М. Достоевского

В ходе формирования авторского мифа Достоевский смог успешно реализовать многие свои идеи, благодаря использованию бинарного кода, применяемого в отношении базовых аксиологических понятий. Оппозиция и противостояние России и Запада в самых разных интеллигентских проектах получает в его мировоззрении наиболее развернутую характеристику. В «Дневнике писателя» шаг за шагом сформировалась логика его мировоззренческого космоса, опирающаяся на свое главное основание – «русскую идею». Русская идея (в форме Восточного вопроса) родилась как идейная реакция на реальные события войны славян с турками. Писатель связал внезапный национальный подъем русских в войне с наличием в народе особой русской (славянской) идеи, особого православного дела, объединившего всех, начиная с простой неграмотной старухи и заканчивая рафинированным интеллигентом в едином национальном порыве. (Об экстатическом преувеличении восторгов от «национального подъема» подобного рода трезво рассуждал герой «Анны Карениной» Толстого – Константин Левин). Соединила их, по мысли Достоевского, идея, которая «перестала быть лишь славянофильскою, а перешла вдруг, вследствие напора обстоятельств, в самое сердце русского общества, высказалась отчетливо в общем сознании, а в живом чувстве совпала с движением народным» (Достоевский, 23, 103). Ее суть заключается в феномене «всемирной отзывчивости», религиозном самопожертвовании во имя любви к ближнему, ради православных идеалов.

Писатель указал на то, что она сформировалась через великие страдания, которые пришлось перенести всем славянским народам. «Но, вероятно, таково именно свойство его, как славянина, то есть – подыматься духом в страдании, укрепляться политически в угнетении и, среди рабства и унижения, соединяться взаимно в любви и в Христовой истине» (Достоевский, 23, 103).