Когда я был свободный мальчик,
Не знал я горя и нужды.
Родные все меня любили,
Пока не сбился я с пути…
Люди Карина спрятались в подворотне, а сыскари ворвались внутрь сразу через обе двери. Лыков побежал в дальнюю половину, которую арестант Губин выдал как главный притон. Там сидело семеро. При виде полиции они вскочили и выхватили кто нож, кто револьвер. Началась свалка, один успел выстрелить, но его тут же повалили и начали метелить ногами. Алексей Николаевич выбрал самого дюжего и попытался его скрутить. Тот сопротивлялся отчаянно. Оба упали на пол, и бандит оказался сверху. Он все старался залезть себе в карман, а сыщик не давал. Длинное пальто мешало питерцу, сковывало движения. Барахтаться бы им так еще долго, но подоспел Азвестопуло и ударом в ухо сбил противника с шефа. Тот поднялся, помятый и изгвазданный, осмотрелся и присвистнул.
В зале царил полный разгром. Городовые, разгоряченные схваткой, вязали пленных, осыпая их зуботычинами. Двое фартовых валялись на полу, не в силах подняться. На подоконник складывали отобранное оружие и скоро насобирали целый арсенал. Надзирателю Колмакову разбили голову бутылкой, и Мартынов лично его перевязывал.
Алексей Николаевич за бороду поднял своего соперника, поставил перед собой и внимательно разглядел.
— Кто будешь? — спросил он сурово.
— Бродяга. Покушать зашел.
— А чего боролся?
— С перепугу. Ворвались какие-то, давай всех бить, я и подумал, что налет.
— Да? Налет на фартовый притон? Ты мне черта в чемодане не строй.
— А я почем знаю, что здесь притон? — вызывающе ответил пленник. — В первый раз тут.
Лыков не сводил с него глаз, он сразу почуял неладное в незнакомце. Подошел Мартынов и тоже начал разглядывать парня.
— Сергей, не узнаешь? — спросил вдруг Лыков у помощника. — Это же Конышев!
Азвестопуло высказал сомнение:
— Тот вроде моложе. Да и откуда ему взяться во Владивостоке?
— Он выглядит старше из-за бороды.
— Ну не знаю, не уверен…
Мартынов недоуменно спросил:
— Кто такой Конышев?
— В управлении расскажу. Вяжите его как следует, такую птицу упускать нельзя.
Парень запротестовал:
— Иванов я, Иван Павлович, крестьянин Орловской губернии. Паспорт украли, вот и хожу бесписьменный. Кого хошь спросите!
Городовые, не обращая внимания на его слова, связали «крестьянину» руки и вывели на улицу. Статский советник отправился следом. Под фонарем стоял Лединг в позе победителя. По всему выходило, что облава дала крупный улов. Один Конышев — если, конечно, это был он — чего стоил. Прочие посетители пивной явно относились к преступному миру. Сопротивление, которое они оказали полиции, говорило само за себя. Просто так русские бандиты с сыскарями не тягаются, не хотят отягощать себе статью обвинения. Видимо, этим попадаться было нельзя. Ну, разберемся…
