— Может, лучше завтра? — спросил коллежский асессор, кивая на заставленный бутылками стол.
— А мы заслушаем его в кабинете. Не сюда же звать? Он всего-навсего коллежский регистратор. Хотя человек опытный: служил прежде в петербургской охранке.
Через четверть часа в соседней комнате питерцам представился мужчина заурядной наружности, усатый, угловатый и слегка затурканный:
— Начальник сыскного отделения Владивостокской городской полиции Мартынов.
— И как вас по имени-отчеству? — доброжелательно протянул ему руку статский советник.
— Сергей Исаевич, ваше высокородие!
— А меня звать Алексей Николаевич. Моего помощника, коллежского асессора Азвестопуло, — Сергей Манолович. Давайте дальше без чинов, нам вместе убийц ловить.
— Слушаюсь.
— Мартынов, расскажи гостям, что проделано твоими людьми, — приказал полицмейстер, не предлагая докладчику сесть. Лыков тотчас же вмешался. Он усадил местного сыщика на стул, вынул перо и блокнот, после чего мягко сказал:
— Начинайте. Вот сразу к вам вопрос: режут китайцев и ломают полковые кассы одни и те же люди?
— Трудно такое допустить, ваше высокородие.
Алексей Николаевич понял, что при начальстве Мартынов будет его титуловать, и не стал настаивать:
— Почему вы так думаете? Здесь ключевой момент дознания. Нас с Сергеем Маноловичем прислали сюда раскрыть оба этих дела.
— Поясню. Кончает желтых маньяк, и он сам по себе, одиночка, без сообщников. Судя по следам. Кроме того, в одном случае его видели, правда, издалека, примет составить не удалось…
— Это интересно!
— Разрешите, ваше высокородие, я вернусь к этому позже, а пока отвечу на ваш вопрос.
— Да, продолжайте, пожалуйста.
Мартынов подобрался:
— Одиночка, я уверен. А кассы ломает целая банда, не меньше трех человек. И там серьезные фартовые, не мелкая шушера. Объединяет оба преступления только жестокость, с какой они льют кровь…
— И еще общий характер ранений, — напомнил Азвестопуло.
— Вы про вытянутое наружу легкое? Отвечу и на это. Не могу себе представить, чтобы в серьезной шайке атаман дозволял кому-то баловство. Так злить полицию! Зачем фанфаронить? Глупо и непрофессионально, если хотите.
— Но почему же тогда…
— И там и там легкое у жертвы тащат наружу? А чтобы сбить нас с толку. Направить на ложный след. Так думаю.
Тут в разговор вступил полицмейстер:
— Мало ли что ты думаешь! Доказательства давай!
Начальник сыскного отделения не смутился:
— А я и даю. Пока на уровне, так сказать, здравого смысла. Сами рассудите, ваше высокоблагородие: разве похожи такие штуки на дело рук настоящих гайменников? Убить — ладно, это объяснимо. Если не снять часового, к кассе не подлезешь. И свидетеля кончить тоже обычное дело. А зачем изуверство творить? Где это видано, чтобы так глумиться над жертвой простому бандиту? Нет, они прослышали насчет маньяка и прикидываются им. Тут обманный ход.
