– Эти сплетни я тоже слышал, – сказал Шэй. – Что Дэлин отправит туда кого-то из придворных. Бедняга, кто бы он ни был.
– Вообще-то… – Эйдан указал пальцем на актёра в шёлковом камзоле. – Вообще-то это вы на сцене, Шэй. Я ведь могу звать вас Шэй?
– Что?
Женщина, сидевшая прямо перед ними, повернула голову:
– Вы не могли бы потише?
– Что значит «это я»? – шёпотом произнёс Шэй.
– Официально ещё ничего не известно, – сказал Эйдан, – но мне сообщили, что Дэлин издаст указ завтра. Вам придётся уйти с текущей должности и стать интендантом её величества в Оуэнбеге. Вы будете осуществлять надзор за строительством башни.
– Какого чёрта?! – Женщина снова обернулась, и Шэй сказал: – Извините. Какого чёрта, Эйдан?
– Я же вам сказал: там что-то произошло, и ей нужно…
– Я могу обосновать каждое решение, которое принял во время беспорядков. И что ещё за интендант?
– Должность относительно новая. Честно говоря, я бы скорее счёл это не наказанием, а возможностью. Поэтому-то я и хотел с вами побеседовать…
Он продолжал говорить, но Шэй больше не слушал. Актёры скакали по сцене и пели, смешно коверкая голоса. Позади кто-то периодически смеялся. Женщина в переднем ряду достала веер.
В какой-то момент он просто встал и пошёл прочь.
– Милорд! – позвал его Эйдан, но он продолжал пробираться к выходу.
Снаружи пёс уже перестал пытаться достать недостижимое и вернулся к раскопкам в мусорной куче.
* * *
Тихий ручеёк улицы, фонарные столбы, перемежающиеся с деревьями, булыжное мощение, под определённым углом и в определённый час похожее на рябь на воде. Он подождал на переднем крыльце, но, как и во всём остальном городе, ничто не двигалось, не пело.
Шэй наткнулся на это место через два года после того, как переехал в столицу, и ещё через два дня приобрёл здесь дом. Казалось, что кто-то поместил сюда кусочек прошлого, из Мускусной долины, из мира, принадлежавшего ему и его сестре.
Порой, когда шёл дождь, в окне напротив загорался свет, за жёлтыми занавесками начинали плавно кружиться силуэты и играла мандолина. Иногда силуэт был лишь один – танцующая женщина с шарфом на плечах.
Ему всегда хотелось постучать в ту дверь и представиться… а теперь эта возможность ускользнула. Какая хирургическая точность – он нашёл это место в тридцать лет и утратил в тридцать пять.
Шэй открыл дверь и вошёл в дом, который больше ему не принадлежал. Солнечный свет падал через арочное окно над дверью, заставляя призрачный цветок распускаться на полу.
