— Чего ты так нервничаешь? Классный мужик! А уж какой профи…
— Да я помню, проворчала Светлана. Всю базу развел, как детсадовских. До сих пор легенды ходят.
— Тогда иди отдохни, а я займусь клиентами. Светлана хмыкнула и пошла на второй этаж. Я же связался с фермой. Ганс был на месте.
— Приветствую! порадовался я.
— И тебе не хворать. Куда внучку дел?
— Да спрятал в больничку. Тут непонятки начались, опасно ее в Порто Франко светить.
— Что случилось? заледенел голос Ганса.
— Кто-то плотно пасти меня и хижину стал. Вот и сейчас возле хижины торчат. Просто по беспределу себя ведут. Группу захвата можешь быстро организовать?
— А сколько их? Какая машина?
— Без понятия сколько, затонированна наглухо, но… думаю человека три, вряд ли больше. Марку машины не знаю. Легковушка.
— Через пять минут будем готовы. Подгоняй свой домик. Жду. И завершил связь. А чего там подгонять, секунда делов. Ганс немного ошибся, хаммер, с ним за рулем и стайкой девушек в салоне, подъехал минут через семь. А девчушки… ужас как хороши. В легких летних платьицах, макияжик, все дела. Я чуть не облизнулся. Ганс, конечно же, заметил. Прикрываясь своим мощным корпусом, показал мне здоровенный кулак. Я придал невинный цвет своему лицу, но он утвердительно покачал головой. Через секунды мы были в гараже хижины. Я показал машину клиентов на ноуте, они живо перетерли ситуацию и я открыл ворота гаража…
Машины, Ганса и клиентов, вернулись через полторы-две минуты. Клиенты, а их таки оказалось трое, были надежно упакованы и готовы к продолжению разговора. Я повел девушек в зал, выставил пирожные, мороженное и кофей, а сам сходил за Беляевой. Предложил ей оставить свой телефон в спальне, мало ли, и спустились в гараж. Когда проходили мимо девчонок, уже Беляева мне кулак показала. Домострой! Я же просто любуюсь прекрасным. Ганс уже растащил по комнатам двух клиентов, а один был подвешен к подъемнику. Впрочем, ногами до пола еще доставал. Я глянул на Ганса и обалдел. Небось все читали о Малюте Скуратове? А я его увидел воочию. Дебильное выражение лица, какая-то страшная паволока в глазах… жуть! Беляева даже в сторону шарахнулась, но, взяв себя в руки, успокоилась и подошла к подвешенному. Ганс ей пожаловался, что тот не хочет с ним разговаривать.
— Хочешь со мной говорить? спросил он у клиента. Тот закивал головой. Не хочет, надрывно пробасил Ганс и пнул того по щиколотке. Даже я сморщился. Не так давно, Марта меня буцала. Больно! Тот замычал, но разве поговоришь, когда рот заклеен. Может со мной поговорит, если ты ему рот освободишь?
