Украинские политики, спрошенные об этом курьезе, объяснили его предвыборными баталиями. И, скорее всего, они правы. Борьба за воссоединение Крыма с Россией для самих крымчан является прежде всего способом отстоять хотя бы часть традиционной автономии острова: право говорить на русском языке и самим решать свои дела тоже по-русски. Какие-то более решительные выводы из требований вернуть Крым России блокируются прежде всего позицией самой Российской Федерации.
Нет. И у нас на словесном уровне никто не против Крым и Севастополь вернуть, но вот на юридическом Россия добровольно выстроила совершенно непроходимые рогатки на пути воссоединения с нами тех или иных территорий, оказавшихся в 1991 году за границей. И на эти рогатки наткнулись уже и Южная Осетия, и Абхазия, и Крым, даже если бы он от Украины отделился, оказался бы непризнанной республикой, вхождение которой в Россию было бы юридически заблокировано.
Таким образом мы платим за решения, принятые еще в 1991–1992 годах, когда Российская Федерация согласилась признать административные границы советских республик государственными в строгом смысле этого слова, хотя большая часть этих границ не были границами вообще никогда. Распространение на них принципов неприкосновенности и нерушимости, принятых в международном праве, некоторые считают по меньшей мере поспешным.
Однако это согласие на так называемый цивилизованный развод было свидетельством не столько доброй воли России, в обмен на которую мы так ничего хорошего и не получили, сколько объективной слабости. Никому, разумеется, не хотелось лезть во внешнеполитические конфликты, связанные с территориальными претензиями. Однако отказаться от юридического выдвижения претензий — это одно, а фактически о них забыть — это другое.
Только напоминание о стремлении Крыма к России удерживает украинские власти от форсирования наступления на права автономии и на русский язык. Поэтому, поддерживая напоминание о нерешенном статусе Крыма хотя бы неформально, мы можем серьезно поддержать наших соотечественников, даже если более существенной помощи мы оказать им сейчас не можем.
13 октября 2005 года. Кто такие русские?
Просочившиеся или вброшенные в печать сведения о якобы подготовленной новой концепции национальной политики России стали предметом бурных обсуждений. И хотя Министерство регионального развития уже заявило, что никакой новой концепции не предлагает и денег на нее не просит, дискуссии продолжаются.
