— Как бы привлекательно это ни звучало, я рад, что ты там. Кому-то из нас нужно насладиться видом.
Я выглянула сквозь открытые двойные двери на бирюзовую воду, откуда приглушенно доносился мягкий шелест волн.
— Я бы предпочла смотреть на другие вещи.
— Просто насладись следующими несколькими днями. Сходи на кучу массажей и займись нашей кредиткой. Я ожидаю, что ты вернешься загорелой, довольной и готовой наказать меня за наш испорченный отдых.
— Какое наказание у тебя на уме?
— Что-нибудь грязное, — выдохнул он. — Надень тот черный кружевной комплект, который мне нравится.
— Не подсказывай мне. — Я улыбнулась, перекатываясь на бок и засовывая пуховую подушку под голову.
Он посмеялся. Даже изможденным, он убийственно действовал на мое сердце. Я ничего не хотела больше, чем быть рядом с ним, его теплым телом, обнимающим мое.
— Ты говорил с Мэттом или Ниной? — Я натянула простынь повыше.
Зависла пауза, которая мне не понравилась, чувствовалось колебание, прежде чем он ответил: — Нет. А что?
— Просто интересно, знают ли они, что ты вернулся. — Я закрыла глаза, отгоняя паранойю. Он был в офисе. Для него не было более безопасного места в воскресный вечер в отношении женщин или соблазна. — Ты вообще планируешь спать?
— Как только высчитаю верные значения и поговорю с юристами, я прилягу на час. Сколько сейчас у тебя, восемь тридцать?
— Ага, — зевнула я. — Я уже в кровати.
— В Калифорнии ты уже на год старше.
— Фу, — я свернулась на боку. — Я предпочитаю гавайское время.
— С днем рождения, дорогая. Позвони мне, когда проснешься. Я к тому времени буду более собранным.
— Позвоню. Люблю тебя.
Когда он положил трубку, я лежала почти час, терзаясь мыслями о моем увеличивающемся возрасте, пока его пустая сторона кровати угнетала меня. Почему я согласилась, чтобы он вернулся домой один? Это противоречило всем принципам наших отношений. Мы все делали вместе, и все же я позволила ему уговорить меня остаться на свой день рождения в одиночестве.
* * *
На следующее утро я открыла бутылку охлажденного шампанского и налила добрую порцию в свой апельсиновый сок. Прямо смешно вспоминать, как дни рождения с возрастом становились все болезненнее.
Сначала были обязательные подарки, что считалось прямо искусством в нашем кругу общения: каждый предмет тщательно выбирался, чтобы передать правильное послание, и каждый требовал идеально составленной благодарственной записки. Простое действие обмена было социальным минным полем, и я потратила годы, чтобы научиться правильно в нем ориентироваться.
