Я принесла в офис домашние бомбочки из песочного теста. Ты голоден?
В три все еще в силе?
Я сдержала желание спросить, почему Нина писала ему. У них было фиксированное расписание совещаний. Понедельники, среды, пятницы в три. Не было необходимости их подтверждать. Не нужно отправлять сообщения с болтовней в любое время дня. Он все больше и больше сближался с ней, а мои нервы изнашивались с каждым треньканьем телефона.
Их вторжение в нашу жизнь перешло абсолютно все социальные нормы. Мэтт и Нина, казалось, всегда были там же, где мы.
У вас ложа на стадионе 49ers? Мы обожааааем футбол.
О, как неожиданно встретить вас на фермерском рынке. Присоединяйтесь к нам на обед!
Извините, что зашли без приглашения, но мы по ошибке купили больше вина, чем нужно, и, чисто случайно, это ваше любимое!
Мы едим какое-то гадкое полезное дерьмо на ужин. Почему бы вам не зайти и не притвориться, что вам оно нравится?
Ладно, последнее было не дословной цитатой, но я прочла между строк. Добавить сюда новые пробежки Нины и Уильяма два раза в неделю, и у меня не было возможности обернуться, не увидев ее идиотского лица. А теперь, когда он приехал домой на обед, она опять нам мешала. Я переключила его телефон на беззвучный и бросила его назад на столешницу.
— Она меня достала. Богом клянусь, я просто хочу прожить один день, не видя ее лица и не слыша ее тупого смеха.
— Ты о ком? — Уильям перевернул страницу, водя ручкой по строчкам контракта.
— О Нине, — резко сказала я.
— Когда ты стала такой злобной?
— Что, прости?
— Нет ничего плохого в ее смехе. Или одежде, или во всем другом, что тебе обязательно нужно высмеять. — Он нацарапал свою подпись на линии внизу страницы и поставил точку с немного бо́льшей силой, чем нужно.
Я отвернулась, доставая тарелки из шкафчика и бросая их на столешницу.
— А теперь ты ее защищаешь?
— Я просто не понимаю, почему ты так враждебно к ней относишься. Она старается изо всех сил. Она не такая как ты, Кэт. У нее в жизни нет всего, что она только пожелает.
Я издала приглушенный звук.
— Хотела бы я знать, что это значит.
Он забросил контракт и встал, обходя угол стойки. Прислонившись к мрамору, он попытался оторвать меня от еды и притянуть к себе.
— Это значит, что ты красивая.
Я воспротивилась, становясь напротив него со скрещенными руками.
— А она нет. У тебя нет работы, у нее есть. Ты королева этого социального круга, а она исключена из него. Ей, должно быть, тяжело соревноваться с тобой… с нами и нашим миром. — Он сократил пространство между нами, обнимая меня несмотря на мои сложенные руки. Неловкое расположение наших тел нарушило мою напряженную позу, когда он попытался разнять мои ладони.
