Она оглядела грили для барбекю, расставленные слева от подъездной дорожки, как раз за площадкой для парковки гольф-картов. Официанты коптили мясо с самого утра, и от доносящегося запаха у меня потекли слюнки.
— У вас достаточно еды?
— О, да. Мы делаем это уже восемь лет. Это одно из наших любимых мероприятий. Тебе стоит взглянуть на всех детей, которые придут. — Мой голос немного дрогнул, когда я на мгновение потеряла самообладание, и я стряхнула крупицу пепла с джинсов, надеясь, что она не заметила.
Она заметила, и ее следующий вопрос был неуверенным, когда она протянула бутылку вина, словно она могла помочь.
— Вы когда-нибудь думали о детях?
Я взяла «Мерло» и пополнила свой бокал: «Конечно, иногда».
Вообще-то все время, особенно в ночи, вроде этой. Семейные события были благословением и проклятием. Напоминанием того, чего у нас не было, в сочетании с радостью, приносимой детьми. У нас был идеальный дом для детей. Я могла бы устраивать вечеринки в бассейне в подвальном гроте посреди зимы. Киновечера в огромном кинотеатре. Ночевки с наблюдением за созвездиями на огромных балконах.
— А вы? — спросила я, сделав большой глоток. Она не дрогнула.
— Конечно, в первое время. Но Мэтт переболел раком простаты после окончания университета, что убило для нас эту возможность.
— Мне жаль, — сказала я, а затем продолжила в таком же духе, как многие любознательные и навязчивые родители, которых я ненавидела: — но вы могли бы усыновить.
— Мы не хотели. Честно, мы счастливы без детей. — Она изучила меня, и это было оно. Моя очередь. Она была открыта со мной и ожидала от меня того же. — А вы?
Конечно, мы были счастливы. Нам не нужны были дети для счастья. Но Уильям хотел детей. Я хотела детей. Он строил нашу жизнь финансово, а я чувствовала, что должна строить ее детьми, — это была, по сути, моя работа, которую я позорно проваливала.
— Мы пока не пытаемся забеременеть. — Ложь получилась такой же легкой, как вино. — Как и в вашем случае, нам нравится наша жизнь такой. Дети… — Я почувствовала, что мои губы напрягаются, и надеялась, что слова не прозвучат с сожалением: — Дети изменили бы все в нашей жизни.
Изменили бы все. Мое сердце просто разбилось в груди от этих слов, все мои фантазии сразу всплыли в голове, как будто атакуя меня своей силой. Уильям, кружащий нашу дочку. Мальчик с его проникновенным взглядом и моей лихой улыбкой, прорывающийся по берегу и бомбочкой прыгающий в бассейн. Мы, скопом лежащие в кровати воскресным утром, а потом завтракающие политыми шоколадом панкейками.
