– Это Элли? – спросила я у подруги. – И Бен? Я не знала, что они вместе.
– Они начали встречаться всего неделю назад, и Элли уже притащила его сюда. Посмотри на лицо несчастного Бена. Он еще сам не уверен, что Эл ему нравится, а тут благословение омелы, – сказала подруга и хохотнула, прикрывая рот.
– Погоди, а разве Элли не приходила сюда в прошлом году?
– Было дело, – усмехнулась Ким. – Тому бедолаге повезло, посмотрим, что станет с этим.
Даже я, видевшая эту картину из года в год, все равно задержала дыхание, когда девушка и парень шагнули под зеленую ветвь. На лице Бена я не заметила и тени энтузиазма, но Элли умела быть настойчивой. Ничуть не смущаясь, девушка сама поцеловала его, но ничего так и не произошло.
– Эх, – вздохнула Ким, когда разочарованные зрители начали расходиться. – Опять не повезло.
– Смотря кому, – заметила я, вспоминая несчастное лицо Бена.
Кимберли посмотрела на меня, и мы обе расхохотались. Подруга чмокнула меня в щеку и убежала в свою комнату, а я направилась к катку, чтобы в последний раз отрепетировать свой завтрашний танец.
Сменив сапоги на коньки, я вышла на лед и сделала несколько разминочных кругов, чтобы разогреться. Поверхность была гладкой и чистой, словно зеркало. По такому льду скользить одно удовольствие. Разогнавшись как следует, я выполнила несколько прыжков, а потом закружилась, соединив руки над головой. Это движение вызывало особенный восторг в моей душе. Когда вращения замедлились, я заметила постороннюю фигуру на площади и резко остановилась.
На меня с интересом смотрел высокий молодой мужчина в форме.
Прежде я никогда не видела этого человека, поэтому застыла как вкопанная, не зная, как себя вести. Он молча продолжал смотреть на меня, а я смотрела в ответ. Даже в слабом свете елочных гирлянд и иногда выплывающей из-за облаков луны я заметила явное отличие этого мужчины от всех остальных стражей, несших службу в академии. Кожа. Она была смуглой, привыкшей к большому количеству солнца. Мужчине на вид было лет двадцать шесть, может, двадцать семь, и выглядел он очень собранным и сосредоточенным. Я ощутила внезапное желание запечатлеть его привлекательное лицо в своем альбоме. В мыслях уже подбирала черный карандаш для его густых коротко остриженных волос, потом голубой для выразительных глаз под густыми ресницами и бледно-розовый для чувственных губ, окруженных легкой щетиной.
– Время отбоя уже давно наступило, – строго сказал он. – Все студенты должны быть в своих комнатах.
