Когда она не подчинилась, Коннор и Леланд оказались по обеим сторонам стола, разводя её колени в стороны. Скарлет начала бороться пока не поняла, что это бесполезно, когда противостоишь такой силе.
— Это первая часть твоего наказания. А также, это подготовит тебя к дальнейшему.
— А что дальше?
— Скарлет, нас трое. Сегодня вечером мы планируем разделить тебя. Скоро, жёсткий член будет заполнять твоё влагалище, твою задницу и твой рот. Ты будешь так наполнена членами, что не скоро забудешь, что нельзя вламываться и крушить этот дом.
Она начала бороться. То, о чём Брэлл говорил, казалось варварским. Скарлет ворочалась на столе, изо всех сил дёргая верёвки, обвязанные вокруг её запястий. Но в этом не было никакого смысла, и вскоре она выдохлась.
— Хорошо. А сейчас приготовься, — Брэлл терпеливо ждал, так, будто знал, что, в конце концов, Скарлет сдастся. — Будет жечь, но станет намного хуже, если ты сожмёшь мышцы. Я хочу, чтобы ты расслабилась, доверилась нам.
— Как я могу доверять вам, если вы хотите наказать меня?
Коннор засмеялся.
— Кто сказал, что наказание это плохо? Это сделает тебя сильнее, а твою награду значительнее.
Скарлет почувствовала что-то холодное и мокрое напротив своей задницы. Девушка напряглась, сжалась так сильно, насколько возможно. Было достаточно того, что три великолепных мужчины смотрели на неё обнажённую, несовершенную. И сейчас Брэлл трогал её в самой интимном месте, пока его братья смотрели.
— Будь готова, маленькая. Ты тугая и нетронутая здесь, так что имбирь будет жечь немного, — Брэлл погладил её анус лёгким, невесомым прикосновением, пока фаллос продвигался всё дальше и дальше. Её тело боролось с вторжением, но скользкое вещество на корнеплоде помогало преодолеть сопротивление её анальных мышц.
— Остановись! — воскликнула она.
И он сделал это. Брэлл не убрал корнеплод, но остановился. Факт того, что он послушался её, заставил почувствовать себя услышанной, защищённой.
— Сделай вдох, — сказал Коннор. — Ты должна принять его полностью. Иначе позже мы можем навредить тебе.
Скарлет чувствовала себя такой грязной и порочной, но в лучшем смысле этих слов. Но она также была напугана. Слова Коннора вдохновили её попробовать ещё раз, стать, наконец, смелой.
— Расслабь мышцы. Ты вредишь только самой себе, — сказал Брэлл. Он неторопливо начал снова, растягивая её, масла обжигали её нежные ткани. — Вот видишь. Он полностью вошёл.
— Это выглядит чертовски сексуально, — сказал Леланд, смотря на место между её разведённых ног.
