Небо за окном покрылось облаками и тучами. Интересно, чем они отличаются? Облака пропускают солнечный свет, а тучи нет.
— Как ее зовут?
— Вера.
— Хорошее имя. Знаешь, второй брак — это триумф надежды над опытом. Пусть твоя надежда оправдается.
— Как тебе квартира?
— Главное не стены, а начинка.
— Все зависит от женщины, а она очень старается.
Я еще раз огляделась. Нигде ни соринки, ни единой вещички, которая бы выдавала характер обитателей или их отношения. Лишь букетик красивых, но уже увядших роз — и больше ничего.
— Я схожу в ваш «Версаль», и мы поедем.
В ванной больно резанули взгляд два банных халата. Моего среди них не было. Господи! Может, человек искренне хочет поделиться со мной своим счастьем, а я не в состоянии даже порадоваться за него. Вот уж поистине: зависть — скорбь о чужом благополучии.
«Родственная душа» подвезла меня к дому. Поднимаюсь в свою квартирку, выглядываю в окно и понимаю, что Любовь, как Вера и Надежда, у каждого своя, а небо одно на всех и оно есть в каждом окне.
И все же зачем он возил меня на экскурсию? Разве свое счастье демонстрируют посетителям? Мне всегда казалось, что его берегут и прячут от посторонних. Но много ли радости быть в раю, если оттуда нельзя послать хотя бы открытку с видами?
Прошло несколько лет. Я позвонила ему просто так. Захотелось услышать голос человека, который когда-то был очень дорог. Он предложил встретиться, я согласилась.
Он подъехал на новой серебристой машине. Я была в том же платье, что много лет назад. На улице было душно, в салоне автомобиля работал кондиционер. Там был свой микроклимат: приятная прохлада и ненавязчивая музыка. И за рулем сидел мужчина моей мечты. Правда, давней мечты.
Он почти не изменился. Те же интеллигентные манеры, та же аристократическая худоба. Отсутствие морщин и седины красноречиво говорило о благополучном бытии. Но что-то в нем было не так. Я не могла понять что. Туфли и борсетка подобраны в тон. Мобила последней модели. Та же прическа, те же глаза. Что не так?
— Ну как ты? — Я хочу знать, счастлив ли он.
— Нормально. Живу, работаю. Все как всегда. А ты? — Его, наверное, интересует, с кем я сейчас.
— У меня новое назначение. Я теперь начальница.
— Насколько я тебя знаю, — он осекается, — то есть знал, ты не умеешь командовать.
— А я и не командую, я руковожу.
Говорить не о чем. Мы исподтишка рассматриваем друг друга. Он все так же хорош. Мужчина, которому идут годы. Я не знаю, что он думает обо мне. И ловлю себя на том, что мне совершенно все равно, что он думает. Я вдруг отчетливо понимаю, что в нем не так. Он чужой. Совершенно чужой, посторонний мужчина, в котором я пытаюсь найти родные черты и не нахожу. Я его больше не люблю.
