Похоже, в нашем мире разрастается этакий «крестовый поход» наоборот. Ислам, в отличие от христианства, – религия, сохранившая неизменными свои устои вплоть до нашего малопривлекательного, богоборческого времени.
В чем вера и сила правоверного мусульманина? Если коснуться жизненной основы, семейной традиции, то в ней женщина – это прежде всего мать, то есть женщина, которая подчинена интересам мужа – отца и воспитанию детей. Все другие игрушки опустившегося современного мира (феминизм, свободная любовь, мужеложество) – с ожесточением отторгаются, неприятие обычаев западного мира рождает ненависть, толкает к борьбе, противостоянию. Такие будничные приметы этого мира как, например, в соответствии с модой полураздетые женщины – мусульманину всё равно что для быка красная тряпка.
Что преследовали в своё время походы крестоносцев? Главная цель была: освобождение Гроба Господня – по существу, с точки зрения католицизма, это была война с ересью. Нынче, кажется, – уже с точки зрения ислама (этого дитя христианства) – поднимается не борьба с ересью, но битва за выживание. И Россия здесь – пусть даже и имеющая давнюю историю приручения мусульманства – оказывается между двух огней.
Вспоминаются забавные – и удивительные! – слова дьяка из чеховской повести «Дуэль», похожие на мрачное пророчество: «из Аравии прискачет на коне новый Магомет с шашкой, и полетит у вас всё вверх тормашкой, и в Европе камня на камне не останется».
22.11
Парадоксы современного мира – цивилизации, кичащейся свободой, демократией, правами человека…
Но вот же вам в это цивилизованное благолепие вдруг доносится эхо прежних времён, когда где – нибудь – хоть на камне в малодоступной местности, хоть в городском парке на скамейке – появлялась надпись: «Здесь был… (дальше следовало имя отметившегося)».
Старый район города. Квартал со множеством жителей. У всех своя жизнь, свои заботы, свои представления о хорошем и плохом, о прекрасном и уродливом. Люди, обитающие на подаренном им судьбой участке городского пространства, привыкают к своему окружению: виду улиц, переулков, домов – всему тому антуражу, с которым как – то сживается, срастается душа человека…
И вдруг… Вышел человек из дому – и видит: на привычных стенах домов ни с того ни с сего поселились какие – то надписи, чудовищные монстры, уроды, кикиморы… эти убогие плоды воображения несчастных жертв пресловутой кинопродукции. Круг замкнулся! Ах, как славно было бы, чтоб так вот разрисовали жилище какого – нибудь голливудского режиссёра!
