Звук позади; Вадим обернулся — никого. Что-то упало там, на кухне? Показалось? Вадим вновь обернулся… и увидел телевизор. На такой же тумбочке, которая стояла в бабушкином доме! Вот это да! Откуда взялся?
— Так это её дом?! — удивился вслух Вадим. Следующая дверь, в спальню, открыта. Но туда как-то не очень хочется — там полумрак, задёрнуты шторы, и две кровати, каждая с пирамидкой подушек. И тоже как у бабушки! И комод — справа от входа. Что творится, где он? — Это дом моей бабушки?
Снова движение. Снова кошка! На этот раз корзинка стоит на полу у стола — откуда взялась, вроде бы не было? Кошка или такая же… или та же. Спит, не обращая внимания на человека.
— Как интересно, — прошептал Вадим, и решил вернуться на кухню. Вернулся — корзинка на лавке, и кошка в той же позе. Бок, это видно, приподнимается и опускается — дышит. Ноль внимания на человека. А вторая… а её не видно! И тут Вадим понял, что невозможно встать так, чтобы видеть обеих кошек сразу. Шагнул вправо — увидел ту, что в гостиной. Шагнул влево — увидел ту, что в кухне.
Что-то пронеслось мимо — не заметил, что, но порыв ветра скользнул по щеке. Вадим оглянулся, и замер.
Сознание не сразу восприняло то, что видели глаза. Она стояла на расстоянии пары шагов — светловолосая девушка, на вид лет шестнадцати. Голову и плечи видно отчётливо, а ниже (Вадим опустил взгляд, смутился, и тут же поднял) всё словно окутано туманом. И похоже, она не одета.
— Здравствуйте, — повторил Вадим в который раз. — Я Вадим Плетнёв.
Девушка кивнула, улыбнулась, и… словно пропела несколько тактов песенки. Интересно звучало — вроде голосом, но изобразила инструмент наподобие флейты. И что это значит?
Она — облако клубящегося тумана — шагнула к нему. И лицо её изменилось, на глазах стало лицом Галки. Вот чёрт, ведь совсем забыл про неё! Что с ней стало, где она сейчас? Небось ищет уже, с ума сходит…
Девушка — Галка? — отрицательно покачала головой. И вновь потекли очертания, и человеческая голова стала превращаться в кошачью на вид. Голову домашней кошки! И, похоже, именно той трёхцветки, что лежит в корзинке!
Вадим, сам от себя не ожидая, осторожно протянул руку (девушка, или что это теперь было, не отшатнулась, никак не выразила недовольства), и прикоснулся ко лбу. Погладил его, поражаясь тому, насколько мягкая шерсть. И услышал… что существо перед ним мурлычет. Да громко!
Вадим улыбнулся и осторожно отвёл руку. «Кошка» приподняла губу, отчего выражение морды — лица — стало улыбающимся. И вдруг разинула пасть во всю ширь и зашипела!
