Долгожданное слово.
— Земля!
Мы услышали, когда команда снова стала понемногу терять волю, но в этот раз, помня кровавый урок, всё происходило мирно. Они просто собирались кучками и молились, прося Деву Марию и святого Марка дать им сил и направить корабль на нужный путь.
Взгляды матросов и офицеров обратились ко мне, поскольку я единственный, кто не терял присутствия духа, и не дрогнувшей рукой за всё время плавания от Мадагаскара досюда, всегда точно и ясно показывал нужное направление. Почувствовав на себя десятки взглядов, я сделал непроницаемое лицо. Я лишь радовался глубоко в душе, поскольку симбионт вывел нас точно к Каликуту и в самый благоприятный сезон, когда муссоны сходили на нет — осень.
— Капитан прикажите приготовиться к бою, — попросил я Бертуччи. Тот скомандовал и команда стала разбегаться по своим местам, готовясь к сражению. Пушки были расчехлены, заряды поднесены и готовы к заряжанию, ожидая команды.
Берег стал стремительно приближаться и многие удивлённо стали вскрикивать, увидев, как много здесь кораблей. Галеры, одномачтовые огромные арабские багаллы, двухмачтовые джонки с непривычным видом парусов, какие-то не виданные мной ранее индийские одномачтовые корабли, длинной сигарообразной формы. Кораблей было так много, что я насчитал их тут более тридцати, что для местных реалий, когда мы за всё время плавания не встретили ни одного, было весьма выдающимся фактом.
Наконец с чужих кораблей и главное берега заметили нашу громаду парусов, некоторые корабли стали готовиться к бою, или вёслами разворачивая корабли нам навстречу.
— Осторожно подходим, никто не стреляет, — предупредил я, — мы мирные торговцы. Кто-то из офицеров при этих словах ехидно хмыкнул.
Наконец убирая паруса, мы замедлились и потеряли ход, а из порта к нам выдвинулась небольшая лодка с одной мачтой и косым латинским парусом. В ней я увидел хорошо одетого человека в красивой дорогой одежде и шёлковой чалме, на груди у которого висел какой-то знак.
Бертуччи приказал полностью спустить все паруса, дожидаясь, когда лодка прибудет к нам и на борт ступит человек, с четырьмя охранниками, одетыми в ламеллярные доспехи, поверх кольчуг и изогнутыми саблями на поясе.
— Кто вы? Чего вы хотите в славном городе Каликуте? — обратился он к нам на арабском.
Я тут же выступил вперёд, успев переодеться в свой выходной костюм и его глаза расширились, когда он оценил стоимость всего на мне одетого.
— Мы мирные венецианские купцы, — ответил я на том же языке, — ищем торга в вашем городе.
