.
Реальные политические события и требования государственного управления заставили Александра III всегда оставаться «себе на уме», определяясь с новым политическим курсом, преодолевать влияние как либеральных, так и крайне консервативных кругов высшей петербургской бюрократии. Все меньший вес теперь для него имели мнения вчерашних авторитетов. Даже отношения с К. П. Победоносцевым принимали принципиально иной характер: отныне императора и обер-прокурора Синода связывала общность взглядов на положение в стране, ощущение опасности, подстерегавшей государство. Их переписка приобрела характер деловых контактов союзников по общей борьбе. Они были единодушны в оценке того, что «вся тайна русского порядка и преуспеваний – наверху, в лице верховной власти»[17]. К. П. Победоносцев неоднократно заверял молодого императора в полном бескорыстии, отсутствии честолюбивых претензий на награды и чины. Но Александр научился неплохо разбираться в людях: в душе «смиренного христианина» он разглядел затаенную гордыню. Впрочем, император не только легко прощал своему союзнику эту человеческую слабость, но и спокойно игнорировал советы обер-прокурора, как только они вступали в противоречие с его собственными интересами. Например, Александра III всегда мало интересовало мнение К. П. Победоносцева о человеке, в талантах которого он лично был убежден. В доверительной беседе с министром финансов С. Ю. Витте император предупреждал, чтобы тот не поддавался влиянию обер-прокурора Синода. «Победоносцев человек очень ученый, хороший, бывший его профессор, но что, тем не менее, из долголетнего опыта он [Александр III] убедился, что Победоносцев отличный критик, но сам никогда ничего создать не может. С этой точки зрения в смутное время Победоносцев принес много пользы тем, что помог временно остановить смуту 1881 года и дать России опомниться, но что все-таки одной критикой жить нельзя, а надо идти вперед, надо создавать, а вот в этом отношении К. П. Победоносцев и другие лица его же направления более не могут принести пользы… и во всяком случае, – сказал император, – я уже давно перестал принимать во внимание их советы»[18].
К великому огорчению К. П. Победоносцева, финансово-экономическую политику правительства Александра III всегда определяли сильные профессионалы, предпочитавшие дистанцироваться от консервативных лидеров. «Главный дирижер» империи понимал, что основную партию в его «оркестре» должны играть «первые скрипки». Министр финансов Н. Х. Бунге, известный своими демократическими высказываниями; министр путей сообщений князь М. И. Хилков; С. Ю. Витте, сменивший, благодаря своим способностям и умению императора разбираться в людях, место скромного чиновника управления Юго-Западных железных дорог на министерское кресло; разработчик финансовых реформ профессор И. А. Вышнеградский – все они отнюдь не пользовались симпатиями обер-прокурора Синода.
