Ярость и рассвет | страница 34



Тень неясных эмоций пробежала по его суровому лицу, заставив Шахразаду еще сильнее возжелать прочесть мысли загадочного юноши.

«Не имеет значения, о чем он думает, – тут же одернула она себя. – И никогда не будет иметь значения. Не должно иметь значения».

Халиф шагнул вперед и принял оружие из рук Шахразады, застыв, когда их пальцы соприкоснулись, после чего отстранился. Тигриные глаза затуманились, выражение лица снова стало непроницаемым. Не произнося ни слова, он положил стрелу на тетиву, принял нужную позу и вскинул лук. Поджарое тело казалось идеальной картинкой из пособия по стрельбе, поражая четкостью движений, когда он натянул лук с двойным изгибом так, что тот почти превратился в дугообразный.

Прицеливаясь, халиф медленно выдохнул.

Шахразада с трудом сдержала улыбку, поняв, что стреляет лучше.

Стрела полетела почти прямо и попала почти в самый центр мишени, однако все же не в яблочко.

– Неплохо, мой господин, – похвалил Джалал.

– Приемлемо, – едва слышно поправил халиф, опуская лук и возвращая его Шахразаде. – Но и хвастаться нечем.

Не встречаясь с ней взглядом, он повернулся, собираясь покинуть площадку.

– Мой господин, – окликнула халифа девушка. Тот остановился, но не обернулся. – Осмелюсь попросить…

– Джалал – отличный наставник. И гораздо опытнее меня.

В душе Шахразады вспыхнуло глухое раздражение. Как это чудовище посмело вообразить, что она чего-то от него хотела? Помимо немедленной смерти.

– Ну и отлично! – огрызнулась она.

Халиф сделал несколько шагов и снова остановился, в этот раз оборачиваясь:

– Шахразада?

– Да?

– С нетерпением жду нашей встречи сегодня ночью.

Шахразада резко вытащила стрелу из колчана и наложила на тетиву.

«Как же я его презираю! Воображает, будто может научить меня обращаться с луком, а сам пользуется прицелом! Тарик одолел бы этого неумеху с закрытыми глазами. Один из лучших фехтовальщиков Рея – но не лучший – ха!» – думала девушка, стараясь не обращать внимания на неуверенность, пустившую ростки в сердце.

* * *

Джахандар лежал на боку и пустым взглядом смотрел в стенку шатра, которая колебалась на холодном ночном ветру.

Сам мужчина прислушивался и ждал.

Как только дыхание Ирсы выровнялось, свидетельствуя, что она погрузилась в сон, он осторожно повернулся и тихо откинул покрывала, замерев, когда дочь зашевелилась. Убедившись, что она лишь приняла более удобную позу, отец медленно поднялся на ноги, которые до сих пор ныли после целого дня в пути.