. Пока же необходимо заняться наведением порядка и укреплением системы управления, а также в мельчайших деталях разработать проекты будущих реформ, чтобы в нужный момент, когда придет время, воплотить их в жизнь. Такова, скорее всего, могла быть логика рассуждений молодого императора.
Если рассматривать события именно так, то многое, если не всё, в последующем развитии событий становится ясным: это и неоднократные попытки ввести Конституцию и постоянные откладывания этого шага; и выдвижение новых талантливых людей (пример М. М. Сперанского – наиболее яркий). В этой связи стоит и отношение Александра I к декабристам. Ведь, несмотря на многочисленные доносы, Александр так и не отдал приказа об их аресте, видимо, видя в них тех самых просвещённых, близких по духу людей, на которых он рассчитывал положиться. Но в том-то и трагедия Александра I, что декабристы именно в нём и видели главное препятствие реформам.
Таким образом, Александр I решил отказаться от опубликования всех трех коронационных проектов. Тем более, что и обстановка, сложившаяся на тот момент, к этому нерасполагала.
Оппозиция оказалась не так сильна, как предполагал Александр I. Большая её часть удовлетворилась уступками, уже сделанными императором, а влияние Зубова в гвардии значительно упало. Однако некоторое время Александр ещё колебался. Эти колебания прекрасно описал А. Чарторижский: «Коронационные торжества были для Александра источником всеобщей грусти, во время пребывания в Москве царь часто затворялся в своем кабинете и проводил часы в одиночестве в тяжких раздумьях. У него бывали минуты такого страшного уныния, что боялись за его рассудок».[169]
Дело здесь было не только в том, что Александра I мучили угрызения совести за смерть отца, как казалось Чарторижскому. Просто ему предстояло принять важное решение, влияющее на дальнейшую судьбу страны и «грызущий червь сомнения не оставлял его в покое», в результате коронационные торжества не имели «того подъёма, силы, оживления, которыми они должны были отличаться».[170]
Наконец, решение было принято. Наступило 15 сентября 1801 года. После пышного коронационного обряда Александр I возвратился в аудиенц-зал, где велел прочесть Манифест о коронации, в котором как бы подводился итог полугода его царствования. Даровались милости народу, в том числе освобождение на текущий год от рекрутского набора и от оплаты в 1802 году 25 копеек подушного оклада. Были подтверждены три жалованных грамоты: на права и преимущества эстляндскому дворянству, городу Риге и братскому сарептскому обществу евангелического исповедания.
