— Не надо придавать слишком большого значения словам одного выжившего из ума старикашки. Тут у нас все пока идет по плану. Лучше возвращайся побыстрей, и мы вместе покумекаем, что можно еще сделать.
— А куда спешить? До вечерней службы еще далеко, — Шимаэл поятнулся и с чувством зевнул. — Я сегодня ночью, знаешь ли, почти не спал…
— Здрасьте, приехали! — возмутился Чак. — Мы тут пашем, не покладая рук, а он там расслабляется!
— Если будешь шуметь — отключу связь.
— Я т-те дам! А ну дуй на базу!
— А я тебя предупреждал, — Шимаэл выдернул из кармана пуговицу вместе с куском изоленты и, не обращая внимания на крики Чака, щелкнул крохотным тумблером на ее обратной стороне.
Наступила блаженная тишина, постепенно заполняемая стрекотом кузнечиков и шелестом теребимой ветерком листвы. Из рюкзака была извлечена запаянная упаковка со стандартным сухим пайком, и Шимаэл уже приготовился насладиться полноценным обедом, как вдруг нахмурился, машинально ощупывая карманы.
— М-да, — раздосадовано буркнул он, — а вот ножичек-то я напрасно не прикупил.
Когда Шимаэл проснулся, солнце уже клонилось к закату. Правая рука, которую он подложил под голову, совершенно онемела, а вся левая половина лица оказалась нещадно искусана всегда готовыми услужить комарами, но это не испортило ему настроения. Теперь, немного поспав, он чувствовал себя гораздо лучше.
Консультация с планшетом показала, что до начала вечерней службы оставалось еще более часа. За это время вполне можно было успеть как следует подкрепиться. Сухие пайки и консервы уже давно вызывали в желудке Шимаэла решительный протест. Кроме того, Чак также заслужил свою награду в виде кувшинчика местного нефильтрованного пива.
Говорливую пуговицу Шимаэл решил покамест не включать. Его планы на вечер вряд ли встретили бы у напарника горячее одобрение, скорее уж очередной приступ желчной зависти.
Закапав в глаза очередную дозу «Корректола», он вернулся на дорогу и зашагал в сторону города, миновав последние деревья и вновь очутившись посреди шахматной доски огородов. К вечеру поток транспорта заметно ослабел, но теперь те, кто ехал в Келчег, явно торопились, боясь опоздать на службу. Многие предлагали Шимаэлу его подвезти, но он неизменно отказывался, не желая заводить знакомств с другими паломниками. Они наверняка потащат его за собой в Храм, а ему не хотелось изворачиваться и придумывать веские причины туда не идти.
Мимо уже потянулись первые домики, часто совмещаемые с магазинчиками, где фермеры торговали свежей продукцией с собственных полей и огородов, когда Судьба неожиданно подставила Шимаэлу коварную подножку. Причем, в самом буквальном смысле.
